Отпустив девушку, я набрал искомый номер.
— Тодороки слушает, — ответил глухой бас.
Я слегка растерялся.
— Саёко-сан, вы простудились? — произнёс, чтобы хоть чуть выиграть время.
— Нет, это её отец, — терпеливо пояснили мужчина.
Понятно. Девочка попалась и теперь наказана. Неделю без сладкого, наверное.
— Я полагаю, вы в курсе ситуации?
— Да.
— У меня Сигара и девочка.
— Только выпивки не хватает, — хмыкнул собеседник, — мои ребята могут доставить хороший сорт саке.
Продиктовав адрес и запихнув чудом уцелевший во всей этой кутерьме телефон в один из кармашков куртки, я оттащил бессознательного человека в тёмный закуток под лестницей и усадил начавшую сползать освобождённую девушку поаккуратнее. Спохватился. Снял маску и, перевесив автомат за спину, прислонился спиной к стене подъезда. Шино пристроилась напротив, уже укутав меч в чехол, не завязывая его пока, и пристально следила за окружающей обстановкой, позволив мне расслабится.
Спустя минут десять перед подъездом, глухо заурчав мотором, припарковалась машина, я вытянул нож, прижав лезвием к запястью, Шино же чуть отступила, заведя руку за спину и ухватив танто. Если противники, то в таком тесном помещении единственный шанс — это рукопашная. Кошачья свалка.
Дверь медленно открылась, внеся внутрь свежесть морозной ночи, тихий рык двигателя большого внедорожника, свет фонарей и лёгкий запах бензина. Внутрь столь же медленно, под нашими пристальными взглядами, шагнул высокий, для азиата, крепко сбитый мужчина в костюме и, несмотря на ночь, солнцезащитных очках. И что он в них видит?
— Свои, — буркнул он, уставившись на меня.
Я без слов вытащил из под лестницы человека, которого тут же скрутили по рукам и ногам ещё двое парней, вошедших следом, столь же молча забросили в багажник. Я кивнул на полуобморочную девушку. Мол, забирайте.
— Мы подбросим её до больницы, — кивнул модник.
Ясно, значит, всё же у девушки нет будущего вместе с семьёй Тодороки.
Один из вернувшихся парней подхватил девушку на руки, бережно поднял и так же понёс к машине. Мужчина медленно, одной рукой отогнул полу пиджака, другой рукой достав из внутреннего кармана пухлый конверт.
— Это на саке, — вручил он его мне.
Тут, пожалуй, на пару лет пьянствовать не просыхая и смоля одну за одной кубинские сигары.
— Осино-сан, — с лёгким поклоном, не спеша уходить, произнёс он, — мой господин хотел бы поговорить с вами, когда вам будет удобно. Что мне передать?
— В выходные. В любое удобное время. Передай, пусть пришлёт карету.
