Выбрать быль | страница 35
— Так не пойдёт!
Я вопросительно вскинул брови.
— Полнейшая антисанитария! — продолжила разорятся вовсю хозяйничающая девушка, — где ты её нашёл? А, не важно. Дай её сюда. Иди и наполни ванну! Срочно!
Мою волю подавили. Кажется я скоро перестану быть хозяином самому себе. Впрочем, с грязью что-то надо делать и мне, право же, было бы неловко мыть связанную девушку…
По возвращению я некоторое время наблюдал как две особи женского пола старательно давят друг друга взглядами. И точно не уверен, чья была бы победа, если бы пленница не находилась в таком жалком положении, а у второй не было бы в руках футуристически выглядящего ствола.
— Надо её искупать…
— Глаз с неё не спущу.
Уж что-что, а скорость этого чумазого создания я оценил и ни за что не хотел бы вновь схватиться с ней при прочих равных условиях. Не знаю, чего стоит Тоока в бою, но мне бы не хотелось, чтобы ей перегрызли горло.
— Я сейчас!
Хлопнула дверь. Не прошло и десяти минут, в течение которых мы спокойно разглядывали друг друга, как девушка вновь влетела в дом, причёска её была чуть встрёпана, платье в некотором беспорядке, но в целом вид имела довольный. Заскочив в ванную, уже через пару минут она крикнула?
— Давай её сюда!
Мне оставалось лишь молча пожать плечами и перетащить грязную и вонючую пленницу, свисающую безвольным мешком. Тоока стояла посреди ванной комнаты в классическом закрытом школьном купальнике, щёлкая ножницами. Да, мышцы у неё не выделялись, были аккуратными и гладкими, без жёсткости рукопашника, скорее как у пловца, да и на костяшках у неё я никогда не замечал характерных следов, как и мозоли на указательном пальце, но мало ли боевых стилей, не использующих жёсткую ударную технику. Спустя секунду тряпьё было срезано с худого, землисто-бледного тела, и девушка, поправив пальчиком складку купальника на подтянутой попке, стрельнув перед тем на меня взглядом, принялась тщательно отмывать маленькое чудовище, расчёсывать, очищать волосы от скопившейся там грязи, отскребать крепкой мочалкой хрупкое тельце. Я же, всё это время, стоял в дверях, готовясь бросится на перехват.
Наконец банные процедуры, продлившиеся, кажется, целый час, закончились и я, вновь вручив школьнице шокер, принёс второе полотенце и единственную женскую одежду, — ночную рубашку и штаны из мягкой ткани в мелкий цветочек, — забытую у меня сестрой.
— Шин?
— Ага, — я присел рядом, и крепко взял до сих пор не проронившую ни слова девочку за руки, расстегнув наручники, тщательно контролирую каждое напряжение мышц, пока её вытирали и одевали в ночнушку. Кто бы мне сказал, что я буду опасаться маленькую и голую девочку, даже не укутанную в абайю, под которой вполне можно навестить пару кило тротила — посмеялся бы в лицо.
