— Я полюбил тебя, Гюльжан, — признался он, прижимая ее к себе и отослав мулаток (их уши не были предназначены для таких слов). — Я на все готов для тебя. Каждую ночь я желаю проводить только с тобой. У нас обязательно родится сын. Ты станешь моей любимой женой.
— Твоя жена — Айше, — отвечала ему черкешенка. — У тебя есть уже один сын.
— Зидан — слабый мальчик, — вздыхал господин. — Даже если он доживет до того времени, когда я предстану пред Аллахом, то не сможет управлять государством. Его съедят мои визири, сделают своей послушной игрушкой. Нет, это не султан империи. — Он постарался незаметно смахнуть слезу, застрявшую в гусиных лапках возле глаза. — Ты не представляешь, как иногда хочется бросить все и уехать далеко-далеко с такой девушкой, как ты. Но я не могу оставить государство. Айше тут же начнет плести свои интриги.
Он говорил ей об этом каждую ночь, и Гюльжан стало жаль господина. Действительно, человек, облеченный такой властью, всегда одинок. Ему некому довериться, если только ей, неопытной девчонке, которая лишь и может, что выслушать. И то исключительно выслушать, потому что днем побежит к возлюбленному, ожидавшему ее у шалаша, чтобы растаять от любви в его горячих объятиях. Бедный падишах!
В такие минуты она старалась дарить ему нежность, и Исмаил был счастлив. Однажды, на заре, он вытащил из потайного шкафчика старинную деревянную шкатулку и, открыв ее, достал кольцо. Огромный камень в свете светильников заиграл всеми цветами радуги.
— Это старинный бриллиант, — сказал падишах, поворачивая перстень то вправо, то влево. — Мне он достался от отца, а отцу — от деда. Отец не знал, как он вообще появился в нашей семье. Знал только, что камень способен исполнять желания, особенно когда меняет цвет. Со дня его смерти камень действительно изменил цвет — стал более темным, с каким-то синим оттенком.
— Значит, вы можете пожелать чего угодно! — Газельи глаза девушки загорелись. — Можете пожелать стать властелином мира, закончить войны, которые ведет империя.
Исмаил покачал головой, и курчавая прядь упала на его смуглый лоб.
— Никогда не желай смерти кому бы то ни было, — изрек он, потрогав тонкий нос с горбинкой. — Особенно если к этому причастна какая-нибудь вещь. В любой момент она может насытиться кровью врагов и захочет твоей.
— Да, вы правы! — Девушка аккуратно взяла перстень в руки, любуясь каскадом радужных искр. — Какая красота!
— Нравится? — Исмаил обрадовался, как ребенок. — Он твой, Гюльжан.
