Предпраздничная лихорадка | страница 26
Но мама сказала, что рядом с домом престарелых построили новый супермаркет и женщина, скорее всего, направлялась ТУДА. Это означало, что мы увезли её за пять километров от места, куда она пыталась дойти, и теперь она не может вернуться домой.
Мама велела, чтобы мы сели в фургон и попытались отыскать эту даму, и мы поехали в супермаркет, где её высадили. Но кассир сказала нам, что она уже всё купила и ушла.
Позднее мы даму нашли: она шла по шоссе и несла сумки с продуктами.
Мы попытались предложить ей поехать с нами назад в дом престарелых, но она категорически отказалась садиться в фургон.
Добравшись до дома, она, видимо, позвонила на местное телевидение и сообщила про нас — в результате мы попали в вечерние новости.
Правда, по сравнению с киднеппингом вандализм кажется мне КУДА БОЛЕЕ тяжким преступлением. К счастью, фотороботы из газеты, составленные по описанию свидетеля, не имели ничего общего ни со мной, ни с Роули, поэтому я надеялся, что, может быть, нас ПРОНЕСЁТ.
Но, когда я пришёл в школу, все разговоры были только о том, кто стоит за зелёными кляксами.
На третьем уроке в школе устроили общее собрание.
Темой собрания стали пресловутые граффити на стене школы. Завуч Рой сказал, что кто-то обрызгал фасад краской из баллончика и он уверен, что злоумышленники учатся в нашей школе.
Он сказал, что в зале сидит человек, которому известно, чьих это рук дело, и что жить с «чувством вины» очень тяжело. Затем он сказал, что повесит в столовой ящик с замком, чтобы этому человеку было легче оставить анонимное послание.
Во время завтрака я понял, что Роули до смерти напуган, поэтому я напомнил ему, что «вандализм» — это всё глупости, мы с ним не сделали ничего плохого.
Но Роули сказал, что, если у него будет судимость, он не сможет ни поступить в колледж, ни устроиться на работу, и его будущее будет загублено.
Мне потребовалось время, чтобы убедить его в том, что ему просто нужно сохранять спокойствие и ждать, когда всё уляжется.
После завтрака в школу прибыла ПОЛИЦИЯ, и завуч Рой начал вызывать детей в свой кабинет одного за другим.
Сначала я переполошился, решив, что нас опознали, но потом догадался, что завуч Рой вызывает самых отпетых хулиганов.
Тут мне стало ясно, что у них нет никаких доказательств, и я немного расслабился.
На переменке один парень по имени Марк Рэмон рассказал, как проходил допрос. Перед полицейскими стоял какой-то прибор, который, как они сказали, был детектором лжи. Они утверждали, что его нельзя провести, поэтому врать бесполезно.
