– Пейте, ешьте, дорогие гости, что Бог послал. Я скоро к вам вернусь – объявил он.
Мы спустились в подвал и повторили тот же ритуал, что и в прошлый раз, с закрытием двери, и я оказался внутри камеры, где держали Пляйса. Двоюродный брат Оттона даже не вздрогнул, когда увидел меня. Он лежал на одеяле и смотрел в потолок.
– Здравствуйте, господин Роберт, – сказал я сердечным тоном.
– Здравствуйте, – ответил он не глядя на меня. – Вы знаете, я с рассвета смотрю на этого паука. Вон там, видите, между этими двумя щелями в потолке...
Я проследил за его взглядом и действительно увидел неподвижно сидящего паука.
– Он не сдвинулся даже на дюйм за эти несколько часов. Почему? Чего он ждёт?
– Может, спит? – Предположил я.
– Может и так, – вздохнул Пляйс. – Но каков смысл его существования? Что он делает, кроме сна и добычи пропитания? Кроме этого он только бежит за жертвой и бежит, когда хочет спастись от нападающего. Что такое его жизнь, как не постоянная борьба за выживание?
Меня не особенно интересовала эмоциональная жизнь пауков, но по собственному опыту я знал, что мысли людей пред лицом смерти иногда бродят странными путями. И тогда они размышляют над вопросами, которые в другой ситуации вообще не привлекли бы их внимания.
– Каждое животное, каждый маленький червь имеет одно свойство, – сказал я. – Это инстинкт выживания. Мы, люди, иногда об этом забываем.
– Мы, люди, иногда знаем, что нам незачем больше жить, – возразил он и наконец посмотрел на меня. – Я потерял свою любимую, потерял доброе имя, потерял надежду на будущее. Что ещё меня держит в этой юдоли слёз?
Я присел рядом на стул.
– Почему вы хотите сдаться? И прежде всего скажите, господин Пляйс: почему вы не сказали мне правду? – Спросил я с сожалением. – Почему вы скрыли от меня такие важные факты?
Он поморщился.
– И что же я от вас утаил?
– Вы этого стыдитесь? Не вы первый и не вы последний стали игрушкой в руках злых людей.
– О чём вы, чёрт возьми, говорите?! – Почти заорал он.
– Господин Пляйс, когда вы дадите показания по делу, суд примет это во внимание. Исходя из моего опыта, вы будете свободны. Ведь судьи тоже мужчины, и каждый из них задаст себе вопрос, что бы сделал он сам, если бы оказался в ситуации, подобной вашей.
Дворянин уставился на меня, словно я был каким-то заморским дивом, до этих пор неизвестным и невиданным.
– Гвозди и тернии, меч Господа нашего, я не имею ни малейшего понятия, о чём вы толкуете, господин инквизитор! Может быть, вы соизволите сказать прямо, что вы имеете в виду, и не будете терзать меня загадками!
