— А ты кто, бабушка, и как тебя звать? И на кой мы тебе нужны?
Слова, усиливающие эмоциональную составляющую вопросов, я решила благоразумно опустить пока. Нужно все-таки начинать переговоры в мирном русле. Хотя, внутри уже начинало все бурлить.
— Так кто как кличет. Кто старой каргой, кто костяной ногой. Но ты можешь звать меня бабой Ягой.
И тут Ваня начал дергать меня за подол сарафана.
— Мама, я ням-ням хочу.
— Сыночек, ты же уже большой, надо говорить: я кушать хочу, — на автомате поправляю я ребенка, с раздражением анализируя ответ престарелой ''ролевички'', заигравшейся в сказочные фантастичные игрища. А мне ребенка кормить нечем!
— Проходите в дом, умаялись в дороге, поди, и проголодались. Сейчас я вас потчевать буду.
В дом — это хорошо, там и поищем телефон, хотя они в своей игре его как-то по-другому называют. Будем выяснять.
Бревенчатый домик состоял из сеней и одной комнаты. В комнате была русская печка, обеденный стол, лавки, под потолком висели пучки сушеных трав. На полках вдоль стен стояли мешочки разных цветов и размеров, чем-то заполненные. Стиль — деревенский винтаж в самом расцвете. Телефона, светильников, компьютера и даже мало-мальского телевизора или радиоприемника нигде не наблюдалось. Полное погружение в игру.
Хозяйка полила нам из глиняного кувшина воды, пока мы мыли руки. Подала рушник, чтобы мы их вытерли. Да-да. Не полотенце, а рушник с вышитыми красно-черными узорами. Баба Яга вытащила из печки котелок, в котором томилась каша, от запаха угощения у нас с Ванюшкой в унисон заурчали животы.
— Проголодались, голуби мои сизые.
Бабушка кормила нас неторопливо, во время еды задавать вопросы не разрешала, дабы не нарушать трапезу. Сынишку после такой длинной прогулки и плотного обеда ожидаемо стало клонить в сон. Яга помогла мне его ополоснуть в большом чане, что стоял в углу комнаты и уложить спать на полати за печкой, а сама, наконец-то позвала меня поговорить за кружкой чая. Правда это был не чай, а сбор из трав и листьев плодовых деревьев, но очень вкусный.
— Знаю, милая, у тебя много ко мне вопросов. Так вот, слушай и запоминай. Находишься ты в тридесятом царстве. И вызвала я тебя по такой причине: беда приключилась у нашего царя-батюшки. Правда, бедствует он уже давненько, по весне осьмнадцать лет той беде исполнилось.
— И что это за напасть такая, с которой вы всем царством справиться не можете?
Видно, психика в качестве защитной стратегии выбрала ехидство, ну не истерию — и то хлеб.
