.
Частные детективы поделились тем, что им стало известно, с зятем Молли Биллом Смитом, продолжавшим собственное расследование. Двадцатидевятилетний Смит, прежде чем породниться с осейджами и их деньгами, был конокрадом. Сначала он женился на сестре Молли Минни, а затем в 1918 году — всего через несколько месяцев после ее смерти от таинственной «скоротечной болезни» — состоялась его свадьба с другой сестрой, Ритой. Напиваясь, Билл не раз поднимал на жену руку. Впоследствии слуга вспоминал, что после одного из скандалов «она была вся в синяках»[135], а Билл сказал ему: «С этими скво только так и можно поладить». Рита часто грозилась уйти от мужа, но так и не сделала этого.
Рита обладала острым умом, но, по мнению близких, его затмевала любовь, которую кое-кто из них назвал «воистину слепой»[136]. У Молли в отношении Билла имелись сомнения: не был ли тот как-то причастен к смерти Минни? Хэйл дал понять, что тоже не доверяет ему, а как минимум один местный адвокат заявлял, что Билл «осквернил священные узы брака погоней за грязной выгодой»[137].
Однако в деле об убийстве Анны Билл, по всей видимости, энергично стремился установить виновного. Узнав, что у одного портного в городе может быть информация, он с частным детективом отправился задать ему вопросы. Однако выяснилось, что речь идет лишь об уже известном слухе, будто Анну в припадке ревности убила Роуз Осейдж.
Отчаявшись добиться прорыва, сыщики решили установить «жучок» для прослушивания разговоров Роуз и ее приятеля. Четких законов об электронном наблюдении тогда еще не существовало, и Бёрнс был завзятым приверженцем применения диктографа — примитивного подслушивающего устройства, которое можно было спрятать в часах или люстре. «Бёрнс стал первым американцем[138], увидевшим огромные возможности этого инструмента в детективной работе, — писал в 1912 году «Литерари дайджест». — Он настолько влюблен в него, что всегда носит в кармане». Подобно тому, как в XIX веке Аллан Пинкертон стяжал известность «глаза», в XX столетии Бёрнс прославился как «ухо».
Спрятавшись в другой комнате, детективы надели наушники и принялись подслушивать прерываемые помехами голоса Роуз и ее приятеля. Однако, как часто случается в ходе наблюдения, прилив энтузиазма быстро сменился утомлением от погружения во внутреннюю жизнь других людей, и в конце концов сыщики уже не спешили записывать подслушанные ими безобидные подробности.
Тем не менее, прибегнув к более традиционным методам, им удалось сделать потрясающее открытие. Таксист, подвозивший в день исчезновения Анну в дом Молли, рассказал, что пассажирка попросила его сначала остановиться на кладбище Грей-Хорс. Она вышла и побрела меж надгробий, пока не остановилась у могилы отца. На мгновение Анна замерла рядом с местом, где вскоре похоронят и ее саму, словно вознося про себя скорбную молитву. Затем вернулась к машине и попросила водителя прислать кого-нибудь принести цветы на могилу отца. Ей хотелось, чтобы место его упокоения всегда была красивым.
