— Ну?
— А у них весь пол всякими фигурами богомерзкими измалеван, и свечей аспидных прорва…
— Какой пол? — спросил милиционер. — Этот?
— Знамо этот, — кивнул дворник. — Вот аккурат на том самом месте, где большой ковер лежит и намалевано было.
— Ну-ка, подь сюда, — произнес капитан, ухватив указанный ковер за один из углов, — пособи!
Вместе с дворником они ловко отвернули часть ковра в сторону.
— Во! — довольно воскликнул Епанчин. — Я же говорил!
Под ковром на старом паркете действительно обнаружились странные рисунки, изрядно залитые черным плавленым воском.
— И чего это? — шумно почесал лысую голову капитан.
— А это, батенька, так называемая пентаграмма, — «просветил» присутствующих Лазарь Евстафьевич, с любопытством разглядывающий «творчество» народных умельцев.
— А зачем она нужна, эта самая пентрагама? — спросил профессора Дорофей Петрович, охватывая взглядом большой круг с вписанной в него пятиконечной звездой.
— Ну, некоторые личности считают, что при помощи определенных обрядов и заклинаний, использующих пентаграмму, можно призвать в наш мир потусторонние силы…
— Ага, понял — секта! — прямолинейно заявил милиционер. — Сатанисты?
— Свят-свят-свят! — мелко перекрестился дворник Епанчин. — Я же говорил: непотребства чинят!
— Возможно, что и сатанисты, — подтвердил предположение капитана Лазарь Евстафьевич. — Вы как хотите, милейший Дорофей Петрович, а мне пора. Разрешите откланяться. И жду тело у себя.
— Привезем всенепременнейше, уважаемый Лазарь Евстафьевич! — заверил профессора капитан. — Ну и вы о справочке не забудьте!
* * *
В отделении Дорофей Петрович первым делом вызвал к себе лейтенанта Петракова — настырного и пронырливого опера, самого толкового в отделе сыскаря.
Лейтенант, приоткрыв дверь в кабинет капитана, поинтересовался:
— Вызывали, Дорофей Петрович?
— Да, Сергей, проходи.
— Есть проходить! — задорно тряхнув рыжеватым, слегка кучерявившимся чубом, произнес лейтенант, просачиваясь в кабинет начальника.
Усевшись на стул, Сергей вопросительно взглянул на капитана.
— Вот что, Сереж, — произнес Дорофей Петрович, — нужно собрать информацию на одну гражданку — Пелагею Хвостовскую, проживающую по Дровяному переулку восемь… Будет здорово, если сумеешь накопать информацию и на её мамашу. Есть подозрение, что на её квартире собиралась секта, действующая не один год. Пошуруй в старых архивах… Я понимаю, что почти ничего не осталось, — жестом остановил невысказанные лейтенантом возражения капитан, — но ты уж постарайся! Я знаю, ты можешь. Допроси дворника Епанчина — он говорил, что мать Хвостовской была «на карандаше» еще у царской полиции за те же прегрешения… В общем, действуй. Сыскать бы нам эту Пелагею, да тряхнуть хорошенько!
