Между нами нет ножа, но эта ситуация похожа на ту ночь. Противостояние.
Синяки на его лице и шее приобрели желтоватый оттенок по краям и большая часть
отека спала.
– Ты в самом деле начал драку? – спрашиваю я.
Никакого ответа. Дождь барабанит по дому, подчеркивая его молчание.
– Я так не думаю, – говорю я.
Это привлекает его внимание. Едва уловимое движение, но его взгляд
переключается на меня.
– Если бы ты был тем типом парней, которые первыми начинают драку, ты бы ее
уже начал. – Я делаю паузу. – Кто-то застал тебя врасплох и избил?
Его выражение лица совершенно непроницаемо, но я чувствую, что он изучает
меня.
Я пожимаю плечами.
– Эти следы на твоей шее очень напоминают отпечатки пальцев.
Его рука тянется к горлу.
Я стараюсь говорить мягко.
– Зачем ты убедил всех в том, что это ты начал драку? Кристин сказала, что ты
рисковал быть отправленным в колонию для несовершеннолетних.
– В колонии было бы лучше. – Его голос хриплый и очень тихий.
Я изумленно поднимаю брови.
– Лучше, чем здесь?
Он качает головой, едва заметно. Он говорит так, будто не уверен, что хочет
говорить.
– Лучше, чем там.
Мы снова погружаемся в тишину. Снаружи раздается громкий раскат грома, и он
подскакивает. Гроза пришла так неожиданно, и послеполуденное солнце исчезло. Мэтью
обхватывает живот руками.
– Хочешь, чтобы я ушел? – спрашиваю я.
Он не отвечает.
В то же мгновение я вспоминаю письма отца, которые остались без ответа в моем
ящике. Может быть, Мэтью не знает, как мне ответить, точно так же, как я не знаю, как
ответить своему отцу.
Сидеть здесь и допрашивать его внезапно кажется самым ужасным проявлением
жестокости.
– Все в порядке, – говорю я. – Я уйду.
Он меня не останавливает. Я иду по коридору в свою спальню и падаю на кровать.
Это был самый утомительный день, а сейчас только середина вечера. Мой телефон
вспыхивает на прикроватной тумбочке, и по цвету вспыхнувшей иконки я уже могу
сказать, что это сообщение.
Я даже не хочу смотреть.
Я должен посмотреть.
Просто
что-то
из
школы.
Когда я снова опускаю телефон, то замечаю, что Мэтью стоит у входа. Он цепляется за
дверную раму, словно тень.
Я стараюсь вести себя так, будто это не самая странная вещь на свете.
– Как дела?
– А ты тот самый тип?
Я медлю.
– Какой тип?
– Тот тип парней, которые начинают драку?
– Нет.
Он размышляет об этом с минуту.
– Ладно.
Затем он разворачивается и снова исчезает в коридоре.
