Серый, пасмурный день. Небо обложено тучами. Моросит дождь, выбивая беспорядочную дробь по одежде моряков и с тихим шелестом сливаясь с морской поверхностью.
Вельбот и две шлюпки медленно пробираются между многочисленными мелями и банками. Справа и слева сквозь густую завесу из дождевых капель вырисовываются неопределенными, расплывчатыми силуэтами берега. Они то появляются, то исчезают в отдалении. Размеренно скрипят весла в уключинах, с легкими всплесками опускаясь в воду.
На кормовой банке вельбота капитан-лейтенант Невельской и мичман Гроте. Не спуская глаз с водной поверхности, капитан-лейтенант дает команды рулевому и ведет разговор с молодым офицером.
— Посмотрите, Геннадий Иванович, — говорит мичман, — как тесно сходятся впереди берега. Они вот-вот совершенно сомкнутся. И эти мели, которым нет ни конца, ни края… Разве все это не свидетельствует о том, что Сахалин соединен с материком?..
— Не спешите с выводами, мичман, не спешите. Еще немного терпения, и, если ваше предположение верно, оно подтвердится в самом скором времени — мы недалеки от цели.
— Никак не возьму в толк, Геннадий Иванович, для чего вы затеяли все это? Стоит ли тратить время на бесплодные поиски. Ведь главное уже сделано: доказано, что лиман Амура судоходен, что в него могут входить морские суда достаточно большой осадки…
— Мой юный друг, — в голосе Невельского слышится ласковая усмешка, — я счастлив, что нам удалось сделать столь важное для нашей страны открытие, но согласитесь со мной, что этого могло и не быть, если бы мы с вами не проявили должной настойчивости и упорства…
— О да! — пылко восклицает мичман.
— А теперь предположите на мгновение, что, посадив наш «Байкал» на мель один раз, другой, мы отказались бы от дальнейших попыток проникнуть в лиман и повернули обратно. Что тогда? Не трудитесь, я сам отвечу на поставленный вопрос… Мы бы уподобились нашим предшественникам, свидетельства которых (теперь мы можем уже смело утверждать — ошибочные) побудили в свое время государя-императора начертать на рапорте правителя Российско-Американской компании Фердинанда Петровича Врангеля резолюцию… Вы знаете, мичман, ее содержание?
— Насколько мне известно, его величество написал следующее: «Весьма сожалею, вопрос об Амуре, как реке бесполезной, оставить».
— Слово в слово, любезный друг. И все лишь потому, что в рапорте утверждалось, будто устье Амура доступно только для мелкосидящих шлюпок. Каково?!
