Невольно он стал сравнивать ее с той самой «Единственной», исчезнувшей в далеком прошлом, и которую хотел обрести снова.
Она была лишь жалкой копией Льдинки, причем, такой тусклой и бесцветной, что начинала доставать своим присутствием. Лена являла собой лишь красивую куклу, пустую внутри. Купился на смазливое личико.
Ее маленькая головка не озадачивалась возвышенными материями, скромных воспитанных барышень. Попросту ее интересы был узконаправленными, хотя и имели конкретный характер.
Он был слеп, околдован. Иного объяснения не было, иначе, как он мог попасться на такой крючок. Сейчас он смотрел на обожаемое существо и желал лишь, чтобы она закрыла свой рот и перестала говорить очередную глупость.
Лена раздражала его. Все движения и ужимки, любимые прежде, стали лишь искусной фальшивой игрой.
Странная суматоха происходила в его, когда то уютной холостяцкой берлоге в его отсутствие.
И каждый раз одна и та же картина — Дина и Лена, неразлучно вместе. Он чувствовал себя третьим лишним. То, с каким подобострастием смотрела девушка-кадет на его Леночку, навевало на неприятные мысли. Пару раз Виталий даже испытал чувство ревности.
Он ни разу не заставал их за полезным занятием: чтением книг, просмотром фильма. Пироги хоть бы пекли, как положено по девичьему уставу. Нет. Подружки лишь весело общались друг с другом. Немногословная Дина светилась от счастья. В компании Лены, она обретала талант выступающего оратора. Лена же, слушала ее, раскрывши рот, ловя каждое выпущенное слово.
Тайное всегда становится явным. Если бы он знал, что его ждет…
В дневное время он никогда не возвращался домой. Или делал это строго по предупреждению, как того просила Леночка.
Вернувшись домой за важными документами, Виталий стал свидетелем скверной сцены, которая была как гром среди ясного неба. Даже в самом страшном сне он не видел такого, хотя его было сложно удивить.
Их ложе жило, дышало в исступленной жажде двух любовниц, застигнутых врасплох.
Смятые простыни, валявшиеся на полу, говорили о накале страстей. Две фигуры змеями слитые воедино. Две женские плоти в едином поцелуе грешных губ. Виталий смотрел, как его девочка покусывает тело любовницы, содрогающейся в сладких конвульсиях. Грубые короткие пальцы Дины, копошащиеся в рыжих кудрях Леночки, задыхающейся от счастья. Картина живописная, вместе с тем завораживающая.
Сюрприз удался на славу.
Ему изменили с женщиной. Считать ли это изменой в истинном понимании этого слова или считать это лишь маленькой шалостью разыгравшихся проказниц?
