Настя первой вошла в комнату. Варвара лежала на спине, а из-под шубы, служившей ей одеялом, свешивалась безжизненная рука.
— Мы опоздали, да, тетя Настя? — Таня остановилась у нее за спиной и всхлипнула.
— Да, Танюша. Нет больше Вареньки. Пойди на кухню, я тут все приготовлю. Завтра проводим нашу Варвару в последний путь.
* * *
— Таня, в среду ты должна уехать. — Настя решила не откладывать разговора с девочкой. Сегодня ей сообщили, что та в списках на эвакуацию в первой партии. То есть через день.
— Тетя Настя, я не хочу! Можно, я останусь с вами? — Таня умоляюще смотрела на единственного близкого человека.
— Нет, Танечка, пока есть возможность, уезжай! А у меня к тебе будет большая просьба.
Настя достала из комода маленькую бархатную коробочку. Открыв ее, она показала девочке заколку с рубинами.
— Какая красивая! — ахнула та.
Настя, ничего не скрывая, рассказала о себе, своих сестрах и завещании родителей.
— Но завещание пришлось сжечь при бегстве из имения в Беляевке. Кольцо и серьги — у Елены и Натальи в Куйбышеве. А эта заколка из маминого гарнитура принадлежит мне. Ты возьмешь ее с собой. И еще — вот это последнее письмо из Куйбышева от Натальи. После войны, если со мной что-нибудь случится, передай украшение Наташе или Елене.
— Нет, тетя Настя! Я вернусь в Ленинград и отдам заколку вам! Я сохраню ее!
— Хорошо, Танюша. Давай будем надеяться на лучшее. — Настя прижала к себе заплакавшую девочку. «Только бы она успела уехать до того, как…» — с горечью подумала она.
* * *
Таня, слабея с каждым шагом, упорно тянула санки с телом своей любимой учительницы. Она прошла лишь половину пути, а уже очень замерзла. Даже ватник, перехваченный крест-накрест пуховой шалью, не спасал от ледяного ветра. Вот показался берег Невы. Таня расплакалась. Слезы тут же сковали ресницы твердой коркой. Она больше не чувствовала ног, да и руки словно примерзли изнутри к варежкам. На лицо налип снег, с самого утра сыпавший с неба колкой крупой. Таня сделала еще шаг и упала. Последней, кого она успела заметить, прежде чем потеряла сознание, была женщина, тащившая точно такие же санки.
Куйбышев. Елена
Лена, отложив книгу, вышла из спальни. С тех пор как в доме появилась домработница, она не знала, куда девать свободное время. Профессии у нее не было, идти работать простой чертежницей не разрешал муж. В тот год, когда провалила экзамены в театральное училище, она вернулась не в Ленинград, а к сестре в Куйбышев. Замуж за Андрея Астанина выскочила скорее от отчаяния и злости на саму себя.
