Слава богу, я не восприимчива к очарованию Келлана Бойда. Возможно, он привык быть центром внимания, но он, безусловно, не будет мерцать нигде на моем радаре.
— Мне нравятся яйца, какими ты их готовишь, — говорю я холодно. Он даже не моргнул.
— Могу ли я убедить тебя попробовать бекон? Потому что ты не выглядишь как вегетарианка.
И вот опять: ни малейшего намека на сексуальный подтекст в сопровождении взгляда на мою грудь. Мое сердце трепетно сжимается, когда я пожимаю плечами, заставляя себя оставаться безразличной, насколько это возможно в моем состоянии.
— Конечно. Мне бы понравился бекон. Сделай его очень жирным.
Его брови взмывают вверх, и его лицо еще немного светлеет.
— Я люблю женщин, которые любят поесть, — констатирует он с выражением, которое я расцениваю как восхищение, его глаза снова блуждают по моему телу. — У тебя красивое тело. Есть за что схватить и подержать.
Вау.
Он прямолинеен. Хотя я не уверена, что любая женщина примет за комплимент «есть за что схватить».
Я подтягиваю простынь до подбородка, чтобы прикрыться. Я даже бросаю ему ядовитый взгляд, не пытаясь притворяться, что смотрю в сторону, но мне это не удается.
— Что-нибудь еще?
— По сути, нет, — говорит он и замолкает. Прежде чем я успела открыть рот и спросить его, какого черта он хочет, он продолжает: — Да, пока не забыл, твоя подруга ушла.
— Она ушла? — спрашиваю я, удивляясь.
— Да, — он кивает. — Двадцать минут назад.
Я смотрю на него, ошеломленная, сердце отчаянно бьется в груди. Мэнди просто оставила меня здесь — с ним?
— Ты шутишь?
— Не стесняйся, проверь ее комнату.
Волна чего-то горячего прорастает где-то внутри меня — не эмоционального, а сексуального типа. Типа, который ползет прямо под моей кожей и заставляет ее покалывать.
— Может быть, я это сделаю.
Я смотрю на него, готова бросить ему вызов, но Келлан просто смеется.
— Хорошо. В то время как ты будешь делать это, убедись, чтобы успеть вовремя.
— Для чего?
— Завтрак. Что же еще? — он подмигивает мне. — Он будет готов через пятнадцать минут. Не стесняйся, надеть какую-нибудь одежду… или нет. Я бы предпочел, чтобы ты этого не делала, — раздражающая усмешка не оставляет его лица, когда он поворачивается, бросая через плечо: — Между прочим, я предпочитаю свои яйца крутыми, как и все остальное во мне.
Он закрывает за собой дверь.
Я с трудом сглатываю и смотрю на пустое место, где он стоял.
В конце концов, я качаю головой и прижимаю руки к лицу, при этом громко стону.
