Лили стянула с себя свитер и мокрые от росы джинсы, чтобы сменить их на теплую мягкую пижаму. Переодевшись, взмахом волшебной палочки заставила проявиться высокий треножник с котлом, в котором пенилась основа.
Справа от треножника лежал огромный древний фолиант.
Усевшись перед книгой по-турецки, Лили принялась старательно водить пальчиком по строкам. На лбу её пролегла морщинка, губы неслышно воспроизводили вязь замысловатых заклинаний. Несколько раз перечитав абзац, она извлекла из сумки траву, принесённую из Запретного Леса, и стала осторожно отделять пушинки от тонкой сердцевины. Взвесив ингредиент на серебряных весах, она высыпала его в кипящую основу.
Когда крупные пузыри вздулись, а состав поменял цвет с рубинового на серебристый, Лили облегченно вздохнула.
Плотно задернув шторы, она нырнула под одеяло, от усталости и напряжения мгновенно проваливаясь в сон.
* * *
Лили видела это не раз.
Ночной Хогвартс. Мрачный и жуткий. В узких окнах, напоминающих бойницы, отсутствовали стекла, ветер и ледяной свет далеких звезд вливались свободно, не находя преград. Не было ни привычных картин, ни статуй, ни дверей, только бесконечный извивающийся лабиринт из коридоров.
Словно чрево гигантского змея.
Лили снилось, будто она анимаг. Лев. У неё огромная грива и мощные, сильные лапы с острыми когтями. Она, идеальная машина для убийства, крадётся по узким пыльным коридорам. Тело крупного хищника с трудом протискивается в лестничные пролёты, предназначенные для людей.
Битая щебёнка на ступенях неприятно колит лапы, воздуха не хватает.
Но Лили-лев пробирается вперёд с маниакальном упорством, у неё есть цель: найти Северуса Снейпа.
Во сне, как и наяву, она жаждала встречи с ним.
* * *
— Вставай! Вставай уже!
Лили застонала.
— Вставай! Ты что? Хочешь проспать утреннюю пробежку? — причитала Туни.
— Ненавижу тебя, — хриплым со сна голосом прошептала Лили и подушка полетела сестре в лицо.
Лили терпеть не могла бегать по утрам. Наисовейшая сова, да ещё улегшаяся в постель далеко за полночь, она с трудом нашла в себе силы подняться. Бормоча себе под нос нечто нелицеприятное о способах отца и сестры начинать утро, девушка буквально за волосы вытащила себя из-под одеяла.
Как назло, оба её мучителя были бодры и полны раздражающего энтузиазма. Им-то не приходилось ночами готовить Зелье Защиты Рода, поэтому они сладко высыпались.
— Ну, вперёд! — скомандовал Билл и первым потрусил по дорожке.
Листва, успевшая за лето обрести зрелость, давала густую тень под кроной. Ярко выбеленные бордюры пролегали ровными полосками вдоль транспортной дороги, отделяя её от тротуара. Серый асфальт охотно ложился под ноги. Птичья разноголосица, бодрые людские голоса, звон колокольчиков над дверями небольших лавочек — всё было жизнерадостным и жизнеутверждающим.
