— Идём.
— Куда вы хотите её увести? — взволнованной скороговоркой вопросил Регулус.
Сигнус окатил его насмешливым взглядом:
— Туда, где молодые люди не станут устраивать из-за её смазливой мордочки драку. Идёмте, мисс Эванс.
Нарцисса велела оставаться на месте, но не могла же Лили ослушаться её отца?
— Мисс Эванс, вы заставляете себя ждать, — с нажимом проговорил Сигнус.
Лили, придерживая длинную юбку пышной мантии, медленно прошла между Эваном и Регулосом. Её встревожило, что оба молодых человека избегали смотреть ей в глаза. Почему так колотится сердце? Почему хочется кричать «Помогите!».
«Это отец Нарциссы! Он не причинит мне вреда», — твердила она себе, следуя за своим проводником.
Чего ей бояться? Она же на официальном приёме, мистер Сигнус респектабельный, уважаемый в обществе человек.
Перед тем, как покинуть бальный зал, Лили обернулась.
Северус танцевал. Его партнёршей была симпатичная брюнетка того же типа, что и знойная Беллатрикс Лейстрейндж. Они легко скользили по паркету, о чем-то беседовали.
Лили была уверенна, что если станет смотреть достаточно выразительно, Северус почувствует взгляд и обернётся. Но он не обернулся.
Он ничего не почувствовал.
— Мисс Эванс, прошу вас, — с раздражением уронил Сигнус Блэк. — Вы нас задерживаете.
Огромные французские окна занимали все пространство от пола до потолка. Ночной ветерок пытался ворваться в распахнутые ставни, но путался в занавесках из органзы, с виду тонких и прозрачных, но на деле плотных, как сети.
Двустворчатые двери перед ними распахнулись, чтобы резко захлопнуться, как только они перешагнули черту порога. Голоса и музыка замерли, словно отсечённые скальпелем.
* * *
Последнее, что Лили помнила, как она идёт за мистером Блэком по широкому длинному коридору, а в открытые окна врывается ветер и раздувает белые занавески.
Они вьются, разлетаются, поднимаются и опадают большими прозрачными белыми пузырями.
Лили не помнила, как свет померк в её глазах.
Она даже толком не поняла, что произошло. Просто очередной сделанный ею шаг вывел за грань сознания.
Она словно вошла в темноту.
Веки разлепились с трудом. Свет больно ударил в глаза, заставляя инстинктивно снова зажмуриться.
Сначала тело ощутило дискомфорт, а уже потом до сознания дошло, что она практически висит на собственных руках, поднятых высоко над головой. Ломота в плечах и чувство жжения в кистях, в том месте, где веревки под тяжестью тела впивались в кожу, в первый момент вызвали даже не страх, а скорее недоумение.
