— Горячая вода у нас есть — огневика приручили. — С гордостью в голосе сообщили мне.
Я мысленно посочувствовала трудяге и принялась раздеваться, умышленно не обращая на Вовека никакого внимания. Он густо покраснел и удалился, заикаясь желая мне хорошего пара.
Плескалась я долго и с удовольствием, а когда вышла в предбанник меня ожидало простое льняное платье и тапочки, наподобие балеток. Это было приятно, но как-то немного странно — не привычно.
Одевшись, я вернулась в дом. На кухне меня ждал горячий обед, Вовек и женщина, видимо, его жена. Круглолицая, румяная, глаза горят и смех, наверняка, заливистый. Вовек был на добрых две головы выше своей жены. Обед состоял из наваристого мясного супа, сала и свежего хлеба, ключевой воды, картофельных котлеток и сосисок в кишке. За столом царила тишина, я увлеченно наворачивала предложенный обед, хозяева меня поддерживали.
— Что ж, Хелена… — Обратился ко мне хозяин, когда на столе появились свежие плюшки и какой-то травяной настой.
Я не отреагировала — не поняла, что он обращается ко мне. Я была занята румяной плюшкой — мне было очень вкусно.
— Хелена? — Вопросительно посмотрел на меня хозяин через какое-то время.
— Да-да? — Опомнилась я.
— Почему ты кинулась на него? — Я обратила внимание, что жена Вовека нас покинула.
— А не должна была? Он хотел детей схарчить. — Вопрос меня удивил. В этом мире не принято помогать?
— Ты была на другом конце села. Не видела рокона. Ты не знала, что там дети. Как ты это сделала? Не все маги могут его победить, ты же убила его ножом.
— Считайте, что я послана вам богами, чтобы избавить вас от твари. — Спокойно ответила я. Такой ответ я продумала еще в бане.
Вовека мой ответ явно не утраивал, но он, похоже, понял, что больше я все равно не скажу. Он отпил отвара и задумчиво уставился перед собой.
— За убийство рокона положена награда. Семьдесят пять золотых. Я их тебе выплачу. — Задумчиво проговорил староста.
— А одежду мне кто компенсирует? Такого у вас в деревне я не найду, а в платье особо по тракту не походишь. — Не знаю, зачем я уцепилась за эти шмотки.
Вовек молча встал и вышел. Вернулся через пару минут с кошелем.
— Здесь восемьдесят. — Кошель упал передо мной на стол.
— Прекрасно. У кого я могу остановиться на ночь?
— Да у нас и оставайся. Надолго к нам?
Хотелось бы, пока не обретутся обещанные знания, но хоть до завтрашнего утра. Куда идти и что делать я не представляла, хоть подумаю.
— Нет. Завтра соберусь и пойду.
