— Во время первой песни ты не контролировал себя и упал прямо со сцены, головой ударился о кого-то из зала. Двое зубов было сломано и полагаю, ты пытался не упасть, но в итоге всё закончилось трещиной в руке. Придётся носить гипс в течение шести недель.
Шесть недель не иметь возможности играть на пианино или гитаре. Даже не имею понятия, что это означает для школы или группы.
— Прости, — наконец произношу я.
Эмма затихла. Она смотрит на дверь:
— Хм, мне надо сообщить маме и ребятам, что ты очнулся. Не думаю, что врачи поверили, что я твоя сестра, но не могла позволить проснуться тебе в одиночестве. Но сейчас шесть утра и…
— Пожалуйста, не уходи, — я ощущаю, как по лицу течёт слеза.
— Дай мне пару минут. — Она замешкалась.
Как только Эмма выходит, паника накрывает меня. Я глупо поступил. Много глупостей натворил, но могу сказать, что её взгляд точно выражал, что я пересёк черту, откуда будет трудно вернуться назад.
Она возвращается и садится рядом. Я протягиваю ей руку, она берёт её в свои. Глаза у неё немного опухли от слёз, а сама она выглядит печальной истощенной.
— Прости.
Она не отвечает.
— Эмма?
Она смотрит на меня.
— Прости.
Она кивает.
— Пожалуйста, скажи мне что-нибудь. Что угодно.
Она закрывает глаза и её губы немного двигаются. Я с облегчением замечаю, что в её поведении присутствует нечто нормальное. Чувство нормального в этом окружении только приветствуется.
Она замечает:
— Если честно, Итан. Не думаю, что могу сказать все, что хочу сейчас. Не самая лучшая идея.
Кроме того она не смотрит на меня, могу сказать, что Эмма ненавидит меня. Но мне нужно знать, что у неё на душе. Нужно знать, что она до сих пор чувствует что-то ко мне.
— Пожалуйста, я знаю, ты злишься.
— Злюсь? — она сжимает челюсть. — Злость — это мало сказано, Итан. Я в бешенстве. — Слёзы начинают течь из глаз. — Ты хоть представляешь, что наделал? Я думала, ты умер. — Её голос дрогнул, она закрывает лицо руками. Не могу наблюдать за тем, как ты делаешь это с собой. Не могу… Я не могу противостоять твоим выходкам после шоу, но перед нашим большим концертом? Тебе пришлось напиться? Ты хотя бы на одну секунду задумался о нас, прежде чем совершать такую глупость? Как тебе кажется, сколько еще мы можем терпеть?
Все о чём я мог думать, это о поцелуе Эммы и Тайлера. Картина, которую хочется как можно быстрее выкинуть из головы.
— Прости, — всё, что могу сказать, но понимаю, этого недостаточно. Ничего не будет достаточным, что бы я ни делал. Особенно сейчас.
