– А ты, Фома, что, выжить думаешь? – усмехнулся Рыкун.
– Думаю. Я ещё батальоном покомандую. До их городов и деревень дойти хочу.
– Многие этого хотят. Терентий вон тоже хочет немке засадить. А, товарищ майор?
– Пошёл ты к чёрту! И откуда у тебя, Рыкун, о людях такие поганые мысли? – Терентьев отдувался, утирал грязным платком пот со лба и шеи.
– На этой войне людей уже нет. Есть солдаты. Есть сторона, которая наступает, есть сторона, которая отступает, то есть бежит и бросает своё население на произвол судьбы. Вначале бежали мы, со всеми вытекающими последствиями. Со всем позором и прочим… А теперь бегут они.
– На произвол судьбы, говоришь? Пожалуй, ты прав. Но ты не судьба.
– Почему же нет? Для кого-то я и есть судьба. Я и Переборов со своим штыком. Да и вы все тоже. Все!
– Мы не можем быть судьбой. Мы слишком злые.
– Злыми нас сделала война. И они. – Рыкун кивнул на дверной проём, откуда доносились сдавленные крики и возня. – Судьба не бывает злой или доброй. Она есть, и всё тут. Какая есть…
Из казармы вышел Турчин и приказал всем собраться у стены. Их оказалось двадцать шесть человек. Некоторые были ранены, но уходить в тыл побоялись. Уходить было некуда – всё пространство позади казармы до самого перелеска простреливалось засевшими возле КПП эсэсовцами.
Вторая группа штрафников тем временем выкуривала последних власовцев, засевших в ангаре и ни в какую не желавших сложить оружие. Там слышалась винтовочная стрельба и редкие взрывы гранат. Вскоре оттуда прибежал связной и доложил Турчину:
– Ангар очищен. Захвачен пулемёт с большим запасом патронов. Пленных нет. Взвод сосредоточен возле восточных ворот ангара.
Пленных не было и там.
– Какие потери?
– Двенадцать человек убитыми и примерно столько же ранеными. Тяжёлых решили оставить в ангаре. Надо сообщить санитарам. Остальные пойдут дальше, вместе с нами.
Несколько мин одновременно легли возле КПП и одиночной казармы, стоявшей неподалёку на краю плаца.
– Пристрелочные, – с удовлетворением сказал Рыкун.
– Не попасть бы нам под эти пристрелочные. Гвардейцы лупят – нас в виду не имеют.
– Попадём не попадём…
– Приготовиться к атаке! – рявкнул Турчин, прекращая все разговоры и толки. – Чуприн, а ты давай гони назад, скажи Архипову, чтобы он со своей группой атаковал южную казарму. Вон ту, в соснах. Учти, что там немцы. Штаб. Бумаги пускай соберёт. Всё. Вперёд.
Мины продолжали перепахивать окопы возле КПП и казармы. Пулемёты, всё это время молотившие из кирпичного строения КПП и окон казармы, замолчали, но надежда на то, что миномётчики их подавили, и они не оживут, когда Турчин подаст сигнал к атаке, была очень слабой.
