Мала явно была напугана.
– Но почему? Что я сделала?
Уортингтон пожал плечами:
– Откуда нам знать? Давай-ка лучше посмотрим, что именно подбросили. – Он вытащил из кармана перочинный нож.
– А может, лучше не надо?
– Нет, надо. Тогда будем знать, чего нам ожидать.
Уортингтон присел к столу и начал аккуратно надрезать ленты скотча, которыми был обмотан пакет. Это заняло пару минут. Мала стояла у него за спиной, наблюдая. Сердце ее колотилось.
Уортингтон развернул бумагу и вытащил толстую пачку купюр по сто долларов. Товарищи по несчастью в недоумении уставились на деньги. Потом Уортингтон пересчитал их дрожащими пальцами.
После долгой паузы он выпалил:
– Боже милосердный! Тут целое состояние! Тридцать тысяч долларов.
Мала похолодела. Не в силах держаться на ногах, она опустилась на стул.
– Что это значит? – спросила она.
Уортингтон некоторое время глядел на деньги, а потом уверенно кивнул:
– Да! Тут может быть только одно объяснение. Это не подброшенная улика, Мала. Это деньги для того, кто займет мое место. – Его худое лицо омрачилось. – А мне-то никогда столько не платили. Я тебя предупреждал. Когда меня сменят, новый агент выйдет на контакт с тобой. Вот почему Брукман спрятал тут деньги. Деньги нужны, чтобы покупать информацию.
Он прошелся по комнате и опять сел за стол:
– Меня они уже списали. Новый агент придет сюда и заберет деньги. Они используют твою квартиру, чтобы ему заплатить. А на риск, которому ты при этом подвергаешься, им наплевать.
Мала судорожно перевела дыхание.
– Чертовы деньги! – прошептала она.
– Они не имеют права так поступать, – продолжал Уортингтон; куча стодолларовых купюр на столе действовала на него завораживающе. – Хотя бы посоветовались с тобой… Ты могла бы согласиться или отказаться. Но нет, не тут-то было. Что хотят, то и делают. Им совершенно наплевать, что будет с тобой. – Он наклонился к столу и ощупал купюры. – Сюда могут явиться люди Маликова и найти это… Тогда тебе конец.
Мала тоже смотрела на деньги как загипнотизированная:
– Что будем делать?
– С такими деньгами, – сказал Уортингтон спокойно и со значением, – ты сможешь очень легко уехать из Праги. Стать независимой. Поехать со мной в Женеву. Купить себе паспорт… Это же целое состояние!
Мала, в каком-то ступоре смотревшая на деньги, перевела взгляд на Уортингтона:
– Но они же не мои! Я не могу потратить их на себя!
– А о тебе они подумали? Нет? Так почему ты должна думать о них? Деньги для них ничто, прах. Заберем эти – выплатят другие. А ты наконец получишь настоящую свободу.
