– Кора, как насчет того, чтобы со мной уехать?
– Я об этом думала. Много думала.
– Плюнем на твоего грека и рванем отсюда. Рванем – и все.
– Куда?
– Куда угодно. Какая разница?
– Куда угодно, куда угодно… А это вообще где?
– Да повсюду. Где мы сами захотим.
– Нет. Это в дешевой забегаловке.
– Я не предлагаю забегаловку, я предлагаю дорогу. Дорога – это здорово! Уж я-то знаю дорогу, как никто. Каждый поворот, каждую кочку. И как по ней идти. Разве нам такое не подходит? Стать парочкой бродяг, какие мы и есть на самом деле?
– Ты-то настоящий бродяга. У тебя даже носков не было.
– Но тебе я понравился.
– Еще как. Понравился бы, не будь у тебя и рубашки. Без рубашки – даже лучше: плечи у тебя такие крепкие и широкие.
– Потасовки с охранниками на железной дороге помогают развивать мускулатуру.
– У тебя вообще сильное тело. Большое и сильное. И волосы светлые. Ты – не дряблый сальный коротышка с курчавыми волосами, который мочит их на ночь одеколоном.
– Наверное, приятно пахнет.
– Ничего у нас не выйдет, Фрэнк. Эта дорога никуда не ведет, разве что опять в дешевую закусочную. Забегаловка – для меня, и какая-нибудь черная работа – для тебя. Паршивая работа на заправке, где нужно ходить в комбинезоне с надписью «Мы вам всегда рады». Фрэнк, если я тебя увижу в рабочем комбинезоне, я просто разревусь.
– Ну и?..
Она долго сидела, сжимая мою руку.
– Фрэнк, ты меня любишь?
– Да.
– Так сильно, что все остальное не важно?
– Да.
– Есть один способ…
– Ты вроде говорила, ты не хищница?
– Говорила, причем серьезно. Я вовсе не такая, как ты думаешь, Фрэнк. Я хочу работать, хочу чего-то стоить – вот и все. Только без любви это невозможно. Понимаешь? По крайней мере для женщины. Да, я совершила ошибку. И приходится вести себя как хищница, чтобы ее исправить. На самом деле я не такая.
– Нас могут повесить.
– Нет, если все сделать как следует. Ты умный, Фрэнк, ты сразу меня раскусил. Ты придумаешь способ. Я не первая женщина, которой приходится стать хищницей, чтобы выпутаться из беды.
– Он мне ничего не сделал. Он не злой.
– Наплевать, что он не злой. Говорю тебе – от него воняет. Он сальный и вонючий. Думаешь, я позволю тебе нарядиться в рабочий комбинезон, в то время как у него четыре костюма и дюжина шелковых рубашек? Разве мотель – не мой наполовину? Разве я не готовлю? Или я готовлю плохо? А ты разве не работаешь?
– Тебя послушать – так это нормально.
– А кто узнает – нормально или нет, кроме нас с тобой?
