А пока, осознав свою миссию будущего монарха и в немалой степени преодолев физическую слабость, Карл стал неплохим наездником и охотником. Он развил в себе изысканный вкус к искусству, серьезно исполнял религиозные обряды и крепко усвоил преподанные Яковом уроки правления, основанного на глубокой вере в божественное право королей.
Политическая вера у отца и сына была одна, но проявляли они ее по-разному. Импульсивный экстраверт, Яков обладал здравым умом, и кажущаяся извилистой его политика все же отличалась постоянством. Карл был сдержан, молчалив, но его шотландское упрямство принимало крайние формы. Осознанно или нет, он во всем поступал вопреки отцу. Карл не выносил обсуждения и споры в частной жизни, дискуссии в парламенте, которых наслушался во время его посещений, таким образом обучаясь политике. Он часто принимал поспешные решения, игнорируя общественное мнение и ближайшее окружение, и считал любую критику и даже умеренное несогласие покушением на свое королевское величие.
Здесь важно то, что Карл был случайным наследником. Его только с двенадцати лет начали готовить к трону. Это было довольно поздно — в то время он уже был юношей, сформировавшейся личностью. Он так и не преодолел шотландский акцент, а его застенчивость мгновенно переходила в высокомерие — оно было стеной, которую он сооружал для защиты от внешнего мира. К этому еще можно добавить характерные для него внезапные приступы гнева.
Каким же монархом предстояло стать такому принцу? Неудивительно, что большинство биографов и историков едины в том, что Карл I был «прискорбным образом негоден» к монархической власти. «Несмотря на свой ум и культурное развитие, Карл не умел общаться с людьми. В социальном плане он был бестактным и неуверенным в себе… а в общественных делах был редко способен создать благоприятное впечатление», «Карла можно считать куда более привлекательным человеком, чем его отец, но как правитель он был куда хуже» — вот самые устойчивые мнения об этом короле. Безрассудный и невезучий игрок, однозначно уверенный в правильности своих принципов, он готов был скорее стать мучеником, чем поступиться ими. Его «мученичество» выражалось и в пассивных страданиях. Примечателен такой эпизод: однажды карета Карла попала в страшную грозу, но он продолжал путь, несмотря на предложения укрыться и переждать. Все восхищались его выдержкой, а сам он заметил: «Бог испытывает нас, чтобы проверить наше терпение, которое он дает, чтобы выдержать эти испытания».
