Я встала и пошла к маленькой нише под лестницей. Картина была плохо освещена, и казалось, что тени, танцующие на ней, поминутно меняют ее настроение. Она то озарялась таинственным светом, то погружалась во тьму. Одно в ней не менялось – восторженное выражение лица изображенной фигуры. Если бы Фредерик Хэвлок не сказал мне, что это Оттилия Рамсфорт, я ни за что ее не узналабы. На ней было свободное платье из какой-то темной материи, распущенные волосы рассыпались по плечам. Голова откинута назад, глаза широко распахнуты от чего-то, видного только ей, губы приоткрыты, будто во время вздоха. Одна рука изящно лежит на коленях, в складках платья, другая нащупывает золотую стрелу, пронзившую ее прямо в сердце. Все это в целом создавало впечатление запретного наслаждения, острейшего удовольствия – столь прекрасного и мимолетного ощущения, которое здесь было поймано и запечатлено навеки.
Я вернулась на свое место у края фонтана.
– Что вы об этом думаете? – спросил он, внимательно глядя на меня.
– Сложно сказать. Она напомнила мне моих бабочек, чья красота длится так недолго. Вы будто накололи ее на булавку и выставили на всеобщее обозрение, как я могла бы насадить одну из своих прекрасных бабочек.
Он одобрительно кивнул.
– Да, да. В этом суть живописи, дитя мое. Поймать что-то быстро проходящее и волшебным образом сделать его вечным. Это и есть дар художника.
Я вновь взглянула на картину.
– Еще, вероятно, талант художника в том, чтобы увидеть то, что не видят другие. Я и вообразить себе не могла, что миссис Рамсфорт может выглядеть так… так…
– Именно. Меня вдохновлял Бернини – его скульптура святой Терезы в момент сильнейшего исступления, когда ее сердце пронзило божественное копье. Это было очень сильным решением для юного художника. Я бы никогда не увидел в ней сходства с Оттилией, если бы однажды не поймал ее взгляда. Она была только что обручена с Майлзом Рамсфортом. Понимаете, они знали друг друга с детства. Это была хорошая партия. Имущество Тройонов наследовалось только по мужской линии, а потому ни моя жена, ни ее сестра не могли наследовать землю, но все остальное состояние перешло прямо в Литтлдаун, резиденцию Рамсфортов. В свое время это был блестящий дом, и Майлзу были необходимы деньги Тройонов, чтобы его перестроить. И еще ему нужен был кто-то спокойный и уравновешенный, чтобы сдерживать его. Оттилия казалась идеальным вариантом. Мы с Августой думали, что она станет морозцем для его огня.
