— А потом что?
Ира посмотрела на Артёма:
— Ничего. Крокодиловна сказала, что я свободна, и позвала тебя.
— Спокойствие, только спокойствие. Что ты могла рассказать вообще? Ты ж спала всё время.
— Я рассказала про план, про то, как заснула в машине, и что проснулась уже тогда, когда вы меня домой привезли. — Шмыгнула носом и продолжила уже веселее: — А ведь и правда, ничего такого не говорила. Мало ли, что мы планировали. А были вы в школе или нет — я не в курсе.
— Точно. Так что не реви. — Артём трусил, но не подавал вида. — У неё ничего на нас нет. И я ничего не скажу. Пожелайте ни пуха.
Семашко на выходе из класса столкнулся с биологом, Максимом Андреевичем.
— Ты куда? Звонок сейчас прозвенит.
— К директору вызвали. Я скоро вернусь. — Семашко сверху вниз посмотрел на учителя.
Максим Андреевич Бондаренко был ниже Семашко на голову и поуже в плечах. Да и в возрасте разница не сразу замечалась — преподаватель получил диплом всего год назад, после чего и оказался по распределению в Красноселье.
Сначала Бондаренко всячески сопротивлялся, искал способы остаться в столице или хотя бы попасть в один из областных городов. Ничего не вышло. Поэтому новоиспечённый учитель обречённо отправился в деревню, надеясь после двух лет обязательной отработки уволиться и найти более подходящее место.
Но через год подобные мысли стали посещать всё реже.
Поначалу, конечно, было тяжело. Жильё выделили жуткое — пустующий много лет дом с протекающей крышей и разрушенной печкой. Бондаренко попытался возмутиться, но ничего не вышло. Учитель в сердцах отказался от хатки и снял квартиру в областном центре. Уже через месяц пожалел — вся первая зарплата ушла на оплату жилья и транспорта. Но вскоре прямо на деревенской улице подошла старушка и предложила снять у неё комнату. Бабуля жила одна, и ей нужен был «мужик в доме» — поправить покосившийся забор, забить в стену гвоздь или принести воды из колодца. И запросила чисто символическую сумму. Через три месяца она стала звать Максима «внучек» и перестала брать плату вовсе.
Так они и жили — Семёновна убирала, готовила, а Максим взял на себя мужскую работу по дому. И иногда по вечерам вёл неспешные разговоры с бабулей — это и было для одинокой женщины главной платой за постой. В остальное время Семёновна не навязывалась, в комнату без разрешения не заходила, и Бондаренко решил, что ему очень повезло. Два года в таких условиях можно спокойно прожить. Совсем хорошо стало, когда бабушка согласилась провести в дом интернет.
