Аранэв выслушала девушку с легкой улыбкой. Леплиг всегда вел себя так, когда чувствовал себя взволнованным или встревоженным. Живопись была его коньком, но он занимался ею лишь в те моменты, когда на душе этого эниса творилось неладное. Аранэв, знавшая об этой особенности шефа, с давних пор держала у себя на сохранности все необходимое для того, чтобы заглянувший на огонек Леплиг смог побыть наедине с самим собой и заняться тем, что его так увлекало. Картины у Леплига получались необычайно живыми и красочными, хотя в сообществе энисов подобное увлечение инспектора воспринимали сдержанно и снисходительно. В конце концов, живопись считалась развитым и благородным искусством только у людей, а у энисов подобному отдавалось куда меньше внимания. Аранэв с пониманием относилась к хобби своего друга и шефа, и почти все его картины хранились здесь, в ее башне, развешанные на стенах коридоров и залов.
«Стало быть, Леплиг вновь увидел или услышал что-то, что на него произвело впечатление. Надеюсь, он закончил, было бы интересно взглянуть на его творение».
— Что у нас будет на ужин?
— Я приготовила мясо по-меркански.
— Отлично! — Аранэв с удовольствием посмотрела на Ивем. — То, что нужно. Обожаю это блюдо.
— Я специально приготовила его для тебя, госпожа.
— Хорошо. Где Леплиг?
— В малой гостиной. Госпожа?
— Что, Ивем?
— Ты сегодня проведешь ночь с ним? — девушка поникла, — а потом снова улетишь?
— Первое — правда. Но на счет второго я бы не была так уверена.
Ивем молчала, глядя в пол перед собой.
— Обещаю тебе, что как только я избавлюсь от Леплига, то уделю все свое время только тебе, — заверила ее Аранэв, с нежностью обнимая хрупкую невысокую девушку.
— Иди сюда, — она подвела девушку к огромному зеркалу. Встав позади Ивем, Аранэв сказала:
— Закрой глаза.
Убедившись, что девушка зажмурилась, энис достала из кармана на походном поясе легкую изящную диадему из полупрозрачного серебристого металла. Она купила ее в Коорхе, и ей пришлось потрудиться, чтобы подыскать в тамошних ювелирных магазинах подходящий размер.
Энис аккуратно водрузила диадему на голову девушки:
— Ну, открой глаза.
Аранэв с растущей теплотой в груди и улыбкой на устах наблюдала, как на милом личике девушке отображаются удивление и восторг. Она смотрела на ее отражение поверх ее головы, любуясь ее красотой и искренней радостью.
— Ты заслужила этот подарок, Ивем. Я хочу, чтобы ты знала, как я ценю тебя и твои старания.
— Спасибо, госпожа!
