Диннис иногда задавался вопросом, не может ли часть неприязни Кахнира быть связана с различиями между их архиепископствами. Он знал, что по крайней мере отчасти, вражда между ними идёт от того, что Кахнир был сыном мелкого доларского дворянина, в то время как Диннис был сыном архиепископа и внучатым племянником великого викария. Кахнир не входил в традиционные великие церковные династии, которые веками властвовали в Храме, и он, казалось, никогда особо не понимал, как династии играли в эту игру.
Эта игра, как хорошо знал Диннис, объясняла, почему он заполучил Черис, а Кахнир… не получил. Несмотря на показное благочестие прелата, он не был лишён честолюбия, иначе он бы никогда не получил рубиновое кольцо епископа, не говоря уже о его нынешнем звании, к тому же архиепископство Кахнира было простой провинцией Республики Сиддармарк, в то время как архиепископством Динниса было всё Королевство Черис. Возможно, этот факт действительно объяснял враждебность Кахнира, хотя Диннис и сомневался в этом в более спокойные моменты. Скалистое, горное Ледяное Сердце было едва ли в четверть размера самой Черис и мало населено по сравнению с остальной частью Хевена, но в нём, вероятно, было почти столько же жителей, сколько во всём королевстве.
«Однако оно», — подумал он самодовольно, — «не имеет и десятой доли того богатства».
Хевен и Ховард были основными земельными территориями Сэйфхолда, и Лангхорн и его соратники-архангелы насаждали тут человечество гораздо гуще, чем где бы то ни было. Даже сейчас восемь из десяти жителей Сэйфхолда, а, возможно, даже девять из них, можно было найти там, поэтому было неудивительно, что внимание Матери-Церкви было полностью сосредоточено на них. Длинные цепи семафорных станций, тянущиеся от Зиона во всех направлениях, позволили Храму наблюдать за его широко раскинувшимися архиепископствами, епархиями, соборами, церквями, конгрегациями, мужскими и женскими монастырями, и церковными усадьбами, а также интендантами, назначенными в различные светские суды, парламенты и собрания. Эти семафоры принадлежали Матери-Церкви, и, хотя она разрешала их использование светскими властями, это использование всегда было при наличии возможности. И не один князь, король или правитель обнаруживал, что «возможность» могла быть весьма ограничена для любого, кто раздражал его местных церковных начальников.
Но даже Мать Церковь не могла установить семафорные станции посреди моря, и поэтому единственным способом общения с такими далёкими землями, как Черис, или Лига Корисанда, или Чизхольм, оставались в конечном итоге корабли. А корабли, как давно обнаружил Диннис, были медленными.
