Однако религии, из которых Маруяма взял свои основные заповеди и моральные принципы, были результатом подлинной попытки понять или, по крайней мере, осмыслить Бога или какую-то высшую силу, к которой стремились её приверженцы. А Священное Писание Церкви Господа Ожидающего было не таким. Оно было намеренным мошенничеством, совершённом его последователями, действия которых прямо противоречили принципам и верованиям религий, из которых было взято так много. Это была ложь, использующая тот голод в человеческих существах, который побуждал их искать Бога, в каком бы то ни было имени или виде, в течение всей истории человечества, не просто для контроля, но для перепрограммирования. Для того чтобы подавить любое чувство познания, которое могло угрожать этому мошенническому шаблону, Эрик Лангхорн и Адори́ Бе́дард создали молот, который мог забить любое будущее человеческое общество в тот образец, который они нашли хорошим.
Мерлин должен был признать, что совместно Лангхорн, Бе́дард и Маруяма сумели убить совсем немало птиц одним камнем Писания. Он вернулся к началу тома и поморщился, снова взглянув на оглавление. Книга Лангхорна, Книга Бе́дард, Книга Паскуаля, книги Сондхайма, Траскотта, Шуляра, Чжо-чжэн, Чихиро, Андропова, Хастингса.
Список можно было продолжать и продолжать, каждая книга приписывалась одному из «архангелов». Писание не содержало ни одного евангелия, написанных простыми смертными. Такие писания, созданные людьми, существовали в «Комментариях», «Озарениях», не говоря уже о «Свидетельствах», которые также были центральной частью писания и авторитета Церкви Господа Ожидающего. Но ни одно из этих просто человеческих писаний не могло сравниться с законностью и основоположением Писания, поскольку, в отличие от них, каждое его слово было передано непосредственно из уст Божьих через его бессмертных ангелов.
«Писание» было не просто инструментом социального контроля. В действительности, «Книга Лангхорна» была посвящена «закону Божьему», как учению Церкви Господа Ожидающего. Мерлин несколько раз мысленно поперхнулся, пробираясь сквозь прикрытые любовью полуправду и откровенную ложь, из которых Лангхорн — или, возможно, Маруяма, пишущий за Лангхорна — соткал смирительную рубашку, которую он надел на обитателей Сэйфхолда. А «Книга Бе́дард», которая была по меньшей мере столь же трудна для восприятия Мерлина, была шедевром психологии на службе обмана и контроля над разумом, который радовал подзаголовком «Книга Мудрости и Самопознания».
