— Я сейчас напишу на доске, — сдался старик и начал выводить корявым почерком первые слова, а я, ввиду того что тему уже записала, заскучала и решила глянуть в свое любимое окно. Зря. Сердце подпрыгнуло, стукнувшись о глотку, и начало в быстром темпе скакать от увиденного мною ужаса. Я издала короткое, но весьма истеричное громкое «ах» и почувствовала, как волосы на голове начали седеть один за другим.
Прилипнув к стеклу, стоял маньяк в белой маске, держа в руках почти полуметровый широколезвийный нож. Порезанная бахромой пола темного свободного балахона интенсивно развевалась на ветру, предвкушая скорое насыщение чужой кровью.
— Мам, я спятила, — начала я с порога.
— Да? — равнодушно произнесла она, вроде бы совсем не удивившись. — И по каким признакам ты это определила, хотелось бы мне знать?
— Я совершенно ясно видела серийного убийцу в костюме и маске возле окна аудитории. Ну того, из фильма.
— Если б это и впрямь был он, тебя бы не осталось в живых. Так что брось эти глупости. — Мама вернулась к журналу и, уже не глядя на меня, добавила: — Картошка с котлетами в сковороде, иди грей.
Но идти в кухню я не спешила.
— Вика тоже его видела.
— Да? — Мать вновь отложила свое чтиво и воззрилась на дочь.
— Ага, — кивнула я, присаживаясь на подлокотник кресла все еще обутая и в куртке. — Я сперва очень испугалась и растерялась, но потом сообразила ткнуть локтем Вику. Она только повернула лицо в ту сторону, куда указывал мой палец, как он исчез. Но она сказала, что успела его заметить.
— И что было дальше? Кто-нибудь еще его видел?
— Да нет, оказалось, что никто. Мы хором закричали, все давай спрашивать, что случилось, а пока мы объяснили, его и след простыл. Вот я и думаю, что мы с ней чокнулись. Я — потому что была на «Визге», а Вика — оттого что ее знакомую убил чертов маньяк. Но одно дело, если бы мы просто видели силуэт, а я, например, за те три-четыре секунды разглядела его во всех мельчайших подробностях, невзирая на то, что было темно. Может, мне надо сходить к психоаналитику?
Мама не дождалась, когда же я пойду разогревать себе ужин, и отправилась на кухню, чтобы сделать это за меня. Я в легкой растерянности поплелась следом.
— Знаешь, что я думаю? — Родительница включила газ и поставила на плиту сковороду, а я наконец-то сняла куртку и, сев на стул, сложила ее у себя на коленях. — Меньше нужно на занятиях по окнам смотреть. Нормальные люди в это время акцентируют свое внимание на доску и преподавателя, потому им ничего не мерещится. А ты у меня всю жизнь была невнимательной, рассеянной овцой. И как тебе еще золотую медаль-то дали?
