— Ну что, Оператор, все носишься? Никак не угомонишься…
— Не сидеть же сиднем на одном месте?
— Хорошо, когда кто-то сидит на одном месте и его всегда можно там найти, верно? Как припечет к кому бежите? Ко мне.
— Не поспоришь, — Мельник затянулся.
— Ладно, давай о делах, — Лесник вытащил из кармана трубку, насыпал табак, тоже закурил, прокашлялся, — Вот ведь барахло выросло. Не табак, а дрянь какая-то. Горло дерет хуже махорки.
— Оставить сигарет?
— Да есть они. Табак лучше, даже такой. Как там дела-то в центре?
— По старому все.
— Выбросы чаще стали. И сильнее.
— Причин не знаю. На станции все по-старому, никого больше не прорывалось.
— А внутри?
— Кристалл на месте. Подходить не стал.
— Что-то меняется, Оператор. Зона вокруг меня сживается все сильнее, я это ощущаю, — Лесник вздохнул, — А причины не вижу. Но она есть, уверен.
— Что-то? Или кто-то?
— Не знаю. Но знаю, что в Зоне ничего не происходит просто так. Что за пацанов ты на этот раз притащил?
— Один — долговец, еще двое — из "Свободы". И два молодых: Студент и Стоматолог.
— Ага! Клички даром не даются и ларчик открывается просто. Этот Стоматолог успел здесь кого-то подлечить?
— Успел. В Темной Долине.
— Ничего удивительного, что его не сразу отпустило. С одной стороны — на нем чья-то боль, с другой — кого-то лечил. Вот Зона и не знает, что с ним делать. Но это ничего, больше с ним такого не повторится, раз уж выжил. А вот второй…
— Что с ним?
— С ним интереснее…
…
"Длинный, широкий коридор. Вдоль голых каменных стен стен — статуи. Некоторые — просто куски камня, другие изваяны с максимальной точностью. Кажется даже, что это не камень. Подхожу к военному с пулеметом наперевес — нет, гранит. Шероховатая поверхность камня там, где должна быть сталь ствольной коробки. Статуя с насмешкой смотрит на меня сверху. Я оглядываюсь. Коридор тянется в обе стороны, его начало и конец тонут в серой мгле. На меня равнодушно пялятся серые, каменные глаза людей и мутантов. Интересно: где здесь начало и где конец? И зачем, если уж на то пошло, меня сюда принесло?
Издалека приходит неразборчивый вопрос.
— Что? — Мой голос эхом отражается от стен. Я оглядываюсь…
Вопрос повторяется. Я по-прежнему не понимаю его, но теперь я понимаю, откуда спрашивают, поворачиваюсь в ту сторону и делаю шаг. Серый туман становится темно-багровым. Багровое сияние касается статуй, они начинают с грохотом разлетаться на куски. Каменная картечь метет коридор. Взрывы приближаются. Конец?
