— Да и лодку на шесть человек тебе не найти, лейтенант, её делать придётся на заказ. — Продолжает Аким как можно дружелюбнее. — Найди мастерские Скрябина, на восток по этой улице и на север по берегу. Большой ангар. Там за три дня тебе её сварят. Мотор на неё…
— Погоди ты с мотором, — прерывает его лейтенант, — так ты что, не пойдёшь завтра?
— Я ж говорю, завтра я ухожу со сводной сотней, эвакуировать станицы на юге.
— Какие ещё станицы, — не понимает Морозов.
— Принято у казаков так, если одна станица в беде, другие ей на помощь приходят, даже если это степняки, ну, степные казаки. А у вас в городе разве не так?
Морозов ему отвечать не собирается, тянет из кармана коммутатор, кстати, незнакомой конструкции, такой Аким ещё не видел и уже через несколько секунд начинает говорить, а Саблин его хлопает по плечу, как старого приятеля, садиться на квадроцикл и разворачивается к своим воротам.
Ещё не успел он въехать на свой двор, как в его кармане завибрировал телефон. Трепыхался настойчиво, долго не сдавался. Но он не собирался его брать. Поставил квадроцикл под навес, пошёл с женой разговаривать. А Пановой и Морозову он уже всё сказал, и добавить ему было нечего. А по его двору, из лужи в лужу прыгали десятки мокрых насекомых. И за ними в радостном возбуждении бегали мокрые куры. Хватали их, расклёвывали на части и, закинув голову, проглатывали с явным удовольствием.
Да, придётся заливать его участки инсектицидом.
Едва уселись, чтобы дух перевести после долгого бега, воду достали, как приехал сотник Короткович. Спрыгнул с БТРа, летит к казакам так, что все сервомоторы пищат. Даже в темноте ясно, что злой, как чёрт.
Казаки встают, строятся.
— Прапорщик! — Орёт сотник.
— Здесь, господин сотник, — вперёд выходит комвзвода Михеенко.
— Причина отступления. Почему отошли с исходных?
— Вывел взвод из-под удара артиллерией противника.
Михеенко даже рукой указал себе за спину, там, вдалеке, на юге, всё ещё били тяжёлые снаряды, перекапывая овраг.
— Это еще по нам молотят, — продолжает прапорщик.
Тут подъехал ещё подсотенный Колышев. Тоже встал в стойку рядом с Коротковичем, и с этакой издёвочкой интересуется:
— И как далеко вы собираетесь выводить вверенный вам взвод из-под обстрела? До родной станицы надеетесь довести?
— Никак нет. — Невесело отвечает прапорщик.
— Задание выполнили? — Не унимается сотник.
— Уничтожили три турели, — оживился Михеенко. — И отступили из-за высокой плотности огня.
