— С тобой всё вышло прекрасно. Успешный. Счастливый.
Я рассмеялся. В моём смехе не было радости, только отвращение. Она правда думает, что со мной всё вышло прекрасно. Потому что я успешен? Из-за мелочности, которая поглотила эту женщину, с ней сложно иметь дело. Не хочу разговаривать с ней. Если бы мог сделать всё без неё, я бы так и поступил. Но она является матерью Уилла.
— Успех не равен счастью, Хильда.
Она подняла брови, будто я сказал что-то смешное.
— Уинстоун, ты никогда не нуждался ни в чём. Ни разу. Мне было холодно зимой, я ложилась спать голодной каждую ночь, а моя одежда была либо сшита моей матерью, либо найдена в мусоре, выброшенном кем-то другим. Я жила в бедности. Я наблюдала, как моя мать умирает от кашля, который, в конце концов, настиг её в холодной однокомнатной лачуге. Это было настоящей ебучей жизнью. У Уилла есть всё, чего не было у меня. Я люблю своего сына. И знаю, что у него есть больше, чем я могла себе представить в своё время.
Я не знаю ничего о детстве Хильды или её семье. Но несмотря на её грустную историю, я спросил:
— Твоя мать старалась согреть тебя? Она била тебя или обзывала, чтобы унизить тебя? Она заботилась о тебе, когда ты болела? Она любила тебя?
Я молчу и жду её ответа. Хильда напряглась, и я наблюдаю, как она глубоко вдыхает через нос. Я задел её за живое. Наконец, она нехотя кивнула. Вот так.
— Да, она била тебя? Или да, она заботилась о тебе, как только могла? Она любила тебя?
Хильда отвела от меня взгляд.
— Она делала всё, что в её силах.
— Тебя любили? — повторил я.
Ответа не было в течение нескольких минут. Когда Хильда, наконец, вернула свой взгляд обратно ко мне, она сказала:
— Да. Но любовь не кормила меня и не держала в тепле. Любовь не дарила мне состояние.
Она права лишь в одном. Я никогда не знал холода или голода.
— Ребёнку нужна любовь точно так же, как и тепло и еда. Недостаток любви разрушает тебя. Я хочу, чтобы Уилл чувствовал себя любимым. Я не хочу, чтобы он прятался из-за страха перед яростью отца и его кулаками. Этот страх никогда не уйдёт, даже во взрослом возрасте, когда он будет в состоянии с лёгкостью сам за себя постоять. Страх всегда в твоих кошмарах, напоминая, что когда-то ты был слаб. Ты был одинок.
Хильда вздохнула, подняла салфетку со своих колен и положила на стол перед собой, прежде чем встать.
— Я не могу продолжать. Мы не собираемся прийти к соглашению о том, что лучше для Уилла. Если он твой сын, знаю, у него будет ровно столько же привилегий в этом мире, как и у сына твоего отца. Делай всё, что считаешь нужным, но не впутывай меня в это. Я бросила Уилла ещё до его рождения. Тот брачный договор ясно даёт это понять.
