— Пройдет вон там, чуть дальше… Дурья моя башка! — сокрушенно сказал Коля. — Надо было сначала получше все измерить.
— Надо, надо… — сердито пробурчал Волков.
Недовольный голос слесаря словно подхлестнул Колю. Он бодро вскочил на ноги, шагнул к тали, схватился за цепь вместе с Калищуком и крикнул:
— Тот не ошибается, кто ничего не делает!.. А ну-ка, вира! На подъем! Тяни! И — раз! Еще раз!
Цепь натянулась до скрипа, потом раздался треск и металлический звук удара фланца о стойку паёла. И вслед за тем, в наступившей тишине, негромкое шипение воздуха внизу.
— Глядь! — закричал щекастый Волков, непривычно и смешно тараща свои очень синие, теперь с оттенком испуга глаза. — Оторвали штуцер воздушника от трубы осушения и живучести! — И вслед за тем будто сам себе приказал: — Быстро! Старшего механика! — И, не раздумывая, побежал прочь из машинного отделения.
Коля Гончаров побледнел. Невольно схватился за руку Калищука, словно ища защиты.
— Чем это грозит?! — в сильном волнении спросил он старого рабочего.
— Прозевали мы с тобой, Иваныч, — сухо сказал Калищук. — Кингстон не держит. Слышь, внизу шипение? Затонуть можем…
— Да враки все это! — в запальчивости выкрикнул Коля. — Ни в жизнь не поверю, чтобы такая громада могла затонуть от двухдюймовой дырки!
— Не горячись, — сказал Калищук.
В это время подошел старший механик. Сухощавый.
Лицо бледное, глаза гневные. Спросил быстро, стреляюще:
— Что произошло?!
Заглянул вниз, увидел. Побледнел еще сильнее. Сухо спросил:
— Кто мастер?
Коля Гончаров вышел вперед.
Стармех недоверчиво оглядел его с ног до головы, глаза еще больше налились гневом:
— Вы что это, молодой человек?! Соображаете, что творите?! Под трибунал захотели?!
— Конструкторы тут не продумали… — начал было заступаться Калищук.
— Бросьте! — коротко и резко выкрикнул стармех. — Голова на плечах для чего?! Не продумали, а лезете…
Коля Гончаров не успел даже рта раскрыть.
— Два часа даю на заварку штуцера воздушника! И ни минуты больше!
— Сдренируйте систему, — сказал Коля, — иначе не заварить.
Стармех снова окинул его с ног до головы презрительным взглядом, но сказал:
— Через десять минут все будет сухо. Зовите сварщика. — И удалился, зло постукивая каблуками по металлу.
— Ковалева надо звать! — сказали оба слесаря в один голос. — Никто другой не заварит. Красная медь, да еще мокрая изнутри. Эх!
— Другой никто не заварит, это точно, — повторил Калищук. — Демонтировать бы этот кусок трубы от переборки до колена — и на верхнюю палубу. Там вмиг бы заварили…
