На стенде все уже было испытано и отработано до мелочей, поэтому Коля Гончаров да и вся бригада за исход дела на месте были спокойны.
Огромный современный корабль, на борту которого предстояло работать, горой возвышался у причальной стенки. Он вызывал в душе Коли захватывающее чувство удивления и уважения одновременно. И не столько огромные размеры железного гиганта, сколько труд людей, создавших его.
«Вот ведь диво! — думал он. — Маленькие руки человека, тысячи, миллионы раз приложенные к делу, рождают «существо», иначе не назовешь, в миллионы раз сильнее самого человека! Но важно, чтобы эти два существа, человек и его создание, были неотделимы друг от друга. Друг друга дополняли…»
Он спускался с Калищуком в святая святых корабля — машинное отделение. Вначале как-то опасливо, а потом с радостью воспринимал все там: и механизмы, и хитросплетения труб, и сияющие в огнях ламп цилиндры турбин, и сложные маневровые устройства, большие и маленькие, сверкающие никелем и полированной бронзой штурвалы, тяги, маховики и рычажки с блестящими шариками на концах. И железная тишина замкнутого объема. И этот отдающий и гаснущий в паёлах (стальной настил) и переплетениях железных лестниц, труб и переходов внезапный звук металлического удара, лязг инструментов… И запахи: краски, раскрошенной пробки изоляции, турбинного масла, красной меди, латуни, стали и еще чего-то незнакомого, отчего дух захватывало и наполняло душу уважительным почтением к этому огромному «железному существу», живущему как бы уже помимо воли его создателей.
Неожиданна и прекрасна порою поэзия техники! Ибо это поэзия человеческой души, его ума и сердца, воплощенная и гармонично застывшая в металле мысль.
Порою Коля невольно представлял корабль затонувшим. И тогда все машинное отделение в воображении его заполнялось морской водой. Гнетущим унынием и страхом веяло от погибшего «железного существа», и он усилием воли отгонял от себя непрошеное видение.
По ходу дела все чаще возникали неожиданные сложности. Наиболее трудной оказалась работа по монтажу маслонасосов, которые бригада устанавливала в стесненных условиях, в густом переплетении красномедных труб систем осушения и живучести корабля.
Коля нервничал. Сроки уходили, а насосы все еще не были смонтированы. А ведь после монтажа предстояло еще «обвязать» их системами трубопроводов, подвести все концы труб к переднему «стулу» турбины, сделать пробные и испытательные пуски, наладку уже горячей, трепещущей жизнью системы регулирования и затем сдать в работе на швартовных и ходовых испытаниях личному составу корабля.
