А космос — это ведь не Природа в общепринятом эмоциональном человеческом восприятии. Космос — это материя, голая, безжизненная, страшная. И хотя все сущее есть Вселенная, космос, и он в нас, и мы в нем… Но так хотелось Суханову, чтобы все это было отдельно. Жизнь отдельно от смерти. И потому Природа для него — это прежде всего земля, горы, воды рек и морей, дожди, воздух, которым дышим, солнце, согревающее нас и ощущаемое очень земным, своим, милым и нужным, это леса и травы степей, это все живое вокруг нас, то есть все, что дорого и приносит радость человеку. Ах, как он любит все это!
И где-то там, впереди, когда люди перестанут враждовать друг с другом, когда страны и народы поймут, что земле, милой, доверчивой, как ребеночку, земле нужны любовь, ласка и созидательный, но сберегающий труд и совсем не нужно расщепленное ядро с его угрозой настоящей и будущей жизни, тогда соберут они все ядерные боеголовки и атомные активные зоны электростанций и отправят их ракетами в безжизненные пространства мирового космоса. Да, да. Пусть космос отправляется к космосу. С богом!
А нам, людям, пусть останется мягкая энергетика — солнце, ветер, вода.
Придумают! Придумают такие машины, устройства, электростанции, которые будут превращать колоссальную энергию солнца и ветра, которые везде вокруг нас, в электричество. Ведь первые шаги в этом направлении уже сделаны.
«Вот поработать, вот пожить бы тогда!.. — мечтательно подумал Суханов. — В мире без войн, без вражды и злобы… Прекрасное будет время!..»
В сущности, ведь человечеству не так уж много требуется электроэнергии, если бы не колоссальная трата ее на производство оружия и войну.
— Вот так-то! — сказал он вслух, задорно подмигнул гигантскому черному звездному небу и пошел спать.
Утром предстоит работа. Импульсы…
А звездопад продолжался. Огни в ночном небе, ярко вспыхивая, рассыпались и гасли.
Тот не ошибается, кто ничего не делает! — воскликнул молодой мастер сборочного цеха Коля Гончаров и напористо приказал: — Тяни! И — раз! Еще раз!
Всего лишь месяц назад, после окончания института приехав по направлению на завод, Коля Гончаров был назначен сменным мастером в сборочный цех.
Весь переполненный институтскими знаниями: математикой, физикой, всевозможными расчетами и способами конструирования, он готов был немедленно приложить все это к новому делу, но…
В жизни все оказалось и проще, и сложнее.
Когда он впервые после назначения на должность вошел в конторку мастера, там его уже поджидали двое слесарей-сборщиков из насосной бригады.
