Я посмотрела в её малахитовые глаза и чуть дёрнула плечами.
— Как обычно.
Лерка понимающе кивнула.
— Кровь, убийства, и страдания?
— Последствия человеческих поступков, — горько усмехнулась я.
Мы вышли с территории приюта, подошли к Леркиному автомобилю.
Я всё ещё была сама не своя. Логинова украдкой настороженно поглядывала на меня. А я думала о тех девочках. Ужасающее видение не шло у меня из головы. Я не могла избавиться от настырного образа повешенных на дереве девочек в зеленых платьях.
Лерка открыла дверцу, села за руль. Я, с рассеянным видом тоже взялась за ручку дверцы, но так и осталась стоять на месте.
Лерка, сильно наклонившись в бок, открыла мне дверцу.
— Ну, чего ты опять застыла?.. Роджеровна?
Я ничего не ответила. Глядя на Леру ошарашенными глазами, я вынула руку из правого кармана куртки и опустила взгляд. У меня вырвался судорожный вздох. Лерка сдавленно выругалась.
У меня в руке был спутанный комок красных нитей. Я брезгливо отбросила его. Комок нитей упал в снег, но от него нити тянулись к моему карману. Я лихорадочно начала вытягивать нити из кармана своего куртки. Я тянула всё быстрее. Беспорядочная куча красных нитей у моих ног стремительно увеличивалась. А им все не было конца. Меня охватила паническая истерика. Я стремилась как можно быстрее избавиться от красных нитей, вызывающих у меня ужас и отвращения. От них воняло убийством, мучениями и страданиями. Голоса жертв Портного хором шептали в моей голове.
Наконец нити закончились. Я ещё несколько секунд, лихорадочно шарила рукой в пустом прохладном кармане куртки.
Захлопнув дверцу ко мне подбежала Лерка.
— Роджеровна! — взволнованно воскликнула она, подбегая ко мне. Логинова остановилась, глядя на груду красных нитей у моих ног, на снегу.
Глубоко и часто вдыхая морозный воздух, я уставилась на неё.
А Лерка вдруг, с изменившимся лицом подняла дрожащую руку, и указала пальцем вниз.
Я обернулась, и отскочила назад.
Ворох красных нитей стремительно разматывался. Узкая красная полоска одинокой нити быстро ползла по снежным сугробом в чащу заснеженного леса.
Я, ничего не объясняя ринулась следом. Я откуда то знала, что мне нужно идти следом. Идти за красной нитью. Я почему-то была уверена, что она приведет меня к чему-то важному.
— Роджеровна, стой! — крикнула Лерка, и бросилась за мной.
Не говоря больше ни слова, держась за руки, мы шли следом за протянувшейся вперед красной нитью.
По ухабистым сугробам, мы прошли метров пятьдесят, наверное, или чуть больше. Пока не увидели, что красная нить, перекинувшись через ветви молодого деревца, повисла с каким-то предметом на конце.
