— Не знаю, — тихо ответила я. — Но с ними что-то случилось.
— Слушай не надо таким потусторонним голосом говорить, — слегка раздраженно, попросила Лерка, — мне стрёмно становится!
Я оглянулась на неё, виновато улыбнулась.
— Прости.
Лерка вздохнула, покачала головой, взгляд у неё был впечатленный.
— Я, наверное, никогда не смогу привыкнуть к твоим… — она замешкалась, явно пытаясь подобрать наиболее корректное выражение.
А я почувствовала внезапный и почти болезненный укол совести. Не стоило всё рассказывать Лерки. Не стоило погружать её в свой мир. Она совсем не обязана разделять со мной мои трудности, мои видения… мои кошмары. И видимо размышления отразились у меня на лице. Потому, что Лерка взяла за меня за руку.
— Всё нормально, Роджеровна, — сказала Логинова. — Слышишь? Не начинай только корить себя… Я по глазам твоим вижу, что ты уже начала себя накручивать. Типа «Зачем я ей все рассказала! Зачем втянула, и тэ дэ, и тэ пэ!»
Она вздохнула.
— Мне больше неприятно было, что ты слишком долго мне не рассказывала, — пожала плечами Логинова. — Хотя… На твоем месте я бы вообще не решилась. Я даже не знаю, как начать говорить о таком!
Дверь в комнату с синими стенами открылась, и вошла Клавдия. Воспитательница держала за руку девчушку, одетую в заношенный вязаный голубой свитер, клетчатую юбчонку, тоже явно ношенную, колготки, и тапочки в виде собачек.
Девочка молча шла за воспитательницей. Она с боязливым любопытством робко взирала на нас с Лерой. У малышки были большие, выразительные василькового цвета глазки.
При взгляде в её глаза, на её личико, у меня сдавило сердце и горло. Я представила, как отдаю ей подарок, а она спрашивает меня почему её мама сама не приехала. И я буду врать. Я обязана врать этой крохе. Потому что я просто не в силах (а может и не в праве) поведать ей истину.
Клавдия подвела девчушку к нам. Та явно застеснялась, и неуверенно отступила назад. Я попыталась улыбнуться ей, но глаза уже начинало щипать от наворачивающихся слёз.
— Радочка, — обратилась к девочке воспитательница Клавдия. — Эти девушки приехали от твоей мамы.
Девочка удивленно посмотрела на женщину, затем на нас.
— Привет, — произнесла я, изо всех стараясь не расплакаться. — Меня зовут Ника, а это Лера.
Я указала на свою подругу. Логинова помахала малышке рукой.
Девочка слегка пугливо, и даже настороженно глядела на нас.
— Рада, — воспитательница чуть наклонилась к девчушке, — что надо сказать?
Та взглянула на женщину, затем на нас, и пролепетала смущенно:
