Красные нити | страница 71
— Иди… ягодка.
— Спасибо…
— И Мирону своему передай… — добавил зловеще дядя Сигизмунд. — Если ещё хотя бы раз!.. Я ему ногу прострелю… Или руку. Поняла?!
Я вновь нервно сглотнула, быстро кивнула.
— Я п-передам.
Ага, как же. Скажу я ему!.. Чтобы он от меня бежал без оглядки?.. Хотя, если из-за меня он получит свинцовую дробь в ногу… А он вполне реально может её получить, учитывая нрав и меры моего дяди. Может, и вправду ему лучше со мной не общаться?..
Одолеваемая тяжкими раздумьями, напуганная реакцией дяди, я зашла в свою комнату.
Приняв душ, и наскоро поужинав парой кусочков разогретой пиццы, я посмотрела полторы серии «Готэма», и улеглась спать.
Однако поспать мне не удалось.
Едва я сомкнула глаза, как в мое сознание ворвались воспоминания сегодняшней роженицы.
Перед глазами стремительно вращались смазанные отрывки её жизни. Меня бросало из одного эпизода в другой.
Я увидела, как Валентина Любинская идёт в школу. Я в её воспоминании стояла рядом с ней, когда в классе девятом или десятом с трудом решала у доски уравнение по алгебре. Я увидела, как её избивали три каких-то девушки, затем её свидание с мужчиной, что был намного старше самой Валентины. Я увидела её школьный бал, красивые декорации, сверкающие огни и наряженных выпускников. Однако все это великолепие почти сразу сменилось видом пустых ночных улиц, по которым, громко цокая каблуками, в слезах порывисто шагала Валентина. Её красивое мятного цвета платье с лентой выпускницы было залито чем-то темным.
Сотрясаясь от рыдания Валентина шагала по безлюдным улицам ночного города. Я шла за ней следом, когда внезапно рядом с ней остановился видавший виды старый Форд. Водитель что-то спросил у девушки, но Валентина проигнорировала его. Очевидно сидевших внутри парней это разозлило. Потому, что они немедленно выбрались из машины, и ринулись к ней. Валентина побежала, сдавленно позвала на помощь. Но её быстро догнали, закрыли рот, и заволокли в машину. Прежде, чем воспоминание Валентины вновь сменилось, я увидела в окне одного из ближайших домов чье-то бледное, едва различимое лицо, что с пугливым любопытством наблюдало за происходящим.
А потом начался кромешный ужас.
Валентину привезли в какой-то старый дом, или даже амбар… Здесь её привязали к двум деревянным балкам, сорвали одежду, несколько раз ударили, а потом насиловали. Долго. Жестоко. С каким-то необъяснимым мстительным остервенением. Все пятеро парней как будто специально старались сделать девушке, как можно больнее. А её плач и мольбы о пощаде, только раззадоривали, и похоже возбуждали насильников.