— Подождите, а ребенок?
— Родился мёртвым. — нетерпеливо и раздраженно ответила девушка. — Всё, извините. Меня ждут другие пациенты!
Она ушла вперёд, гулко стуча каблуками по полу. Я замерев смотрела ей вслед. Я вспоминала, как женщина в машине с благодарностью сжимала мою руку…
Я тяжело сглотнула, и шумно всхлипнула.
Ну, почему? Почему так происходит? Почему… почему всё должно происходить именно так? Почему матери умирают вместе с детьми? Как… и… Почему?!
Я вздохнула. Сама не своя, пребывая в удрученном замешательстве, я села обратно на сидения.
С Мироном всё оказалось в порядке. Он показал мне перебинтованную руку, и сообщил, что порезы у него на руке на такие уж и глубокие. И к следующему баскетбольному матчу у него всё заживёт.
Надо ли говорить, что со всеми выше описанными событиями, я совершенно забыла о времени. И конечно же явилась домой намного позже оговоренного с дядей Сигизмундов времени.
И вот уже минут десять мы с Мироном стояли неподалеку от ворот мастерской, обсуждая сегодняшний вечер.
— Как твоя рука? — в который раз спросила я.
— Нормально. — терпеливо ответил Мирон.
Зубатый прекрасно видел, что я нервничаю, мнусь и нерешительно топчусь на месте. При этом я все время пугливо поглядывала в сторону ворот авто сервиса с нарисованным ночным городом.
Мирон обнял меня, я с готовностью припала к нему.
— Хочешь, я пойду с тобой? — предложил Мирон.
— Да нет, — я отстранилась от него, и, нахмурившись замотала головой. — Нет, не нужно…
— Я могу сказать твоему дяде, что это я во всем виноват. — явно храбрясь, продолжил Мирон.
Я взглянула на него снизу-вверх. Парень тоже опустил меня взгляд. Наши губы соприкоснулись в неловком, коротком, но нежном поцелуе.
— Мне пора. — шепнула я, и направилась к воротам мастерской.
По дороге я ещё несколько раз оглянулась. Мирон стоял посреди улицы, глядя мне вслед. Он так и не шелохнулся, пока я не подошла к воротам, и вошла внутрь.
Едва я переступила порог ворот, как из будок с грохочущим басовитым лаем выскочили два огромных тибетских мастифа. Эти похожие не то на львов, не на то на медведей чёрные псы, способны были напугать своим видом любого чужака.
Леопольд, куда более шумный и бесшабашный, чем его «супруга» Каролина, врезался в меня, прижал к забору, завилял хвостом.
— Я тоже рада тебя видеть, Лео. — усмехнулась я. — Дай мне пожалуйста пройти… Ай!..
Пес снова толкнул меня, и я почти упала, но успела ухватиться за столб уличного фонаря, установленного лично дядей Сигизмундом.
