- Как зачем? - не понял Ванин.
Замполит, не отвечая ему, продолжал:
- Тоже нашли занятие... Уж хотя бы собака, а то...
- А то щенок шелудивый, - закончил за лейтенанта Ананьев.
Гриневич, ободренный поддержкой комроты, с уверенностью подтвердил:
- Вот именно. На месте командира я бы приказал застрелить, и все.
- Пусть живет! - с мрачной решимостью сказал Ананьев. - Или боишься: нас переживет?
Прежде чем ответить, Гриневич помедлил:
- К нам это не относятся. А вот лает на марше вовсе некстати.
- Если на Пилипенковых, то кстати. Командир взвода не командует, так хоть Пулька полает.
Мне сзади было хорошо видно, как устало бредший Пилипенко поднял голову в каске.
- Усе вам Пылыпэнко! - сказал старшина. - Що я буду гнаты кожного? Бачытэ, яка дорога?
- При чем дорога? Командир размазня.
- Командир…
- Да, командир! - оборвал его Ананьев. – Потому - командовать надо!
Все замолчали. Как всегда в таких случаях, гнев комроты подавлял не только виновного, но и тех, кто был рядом. Казалось, после Пилипенко Ананьев возьмется за следующего, и каждый невольно чувствовал себя этим следующим. Правда, на этот раз Ананьев замолчал. По грязному оснеженному склону рота выходила на вершину пригорка, ветер тут стал еще сильнее. Крупчатый снег с мелким дождем звучно сек по капюшонам и плечам палаток. Мы быстрым шагом обгоняли колонну.
- Под носом немцы. - После минутной паузы спокойнее сказал комроты. - Подтянете людей! Удвойте наблюдателей по сторонам! Назначьте слухачей! Пилипенко, сменить головной дозор!
Старшина, широко оттопыривая палы палата, удивленно развел руками:
- Так мои ж от пивдня шлы. Ще его час не выйшав. - Он повернулся к Ванину.
- Что - его! - Ананьев повысил голос. - Я тебе приказываю!
Командир роты злился, хотя причиной его злости вряд ля был Пилипенко. Старший лейтенант нервничал уже с полдня, когда роту автоматчиков выделили из полкового резерва и повернули на фланг, чтобы затянуть какую-то прореху, образовавшуюся в боевых порядках наступающих. Батальоны двинулись большаком, а мы попали в грязь на проселке, перешли болото, намокли, измучились и вдобавок ко всему лишились нашей единственной повозки, отставшей вместе с полковыми тылами. Правда, ПНШ обещал, как только подойдут тылы, направить подводу за ротой, но, судя по всему, где-то произошла заминка, подводы не было, и перед нами замаячила совсем уж безрадостная перспектива остаться без боеприпасов.
Пилипенко ворчал:
