Перебирая по стене руками, немец раза два подпрыгнул на здоровой ноге и отяжелело плюхнулся задом на тряпье в углу. Затем он низко нагнул голову в зимней, с длинным козырьком шапке и спрятал от нас лицо. Пулька, замирая перед ним, настороженно урчала, готовая сорваться на лай.
- Перевязать надо, - сказал Ванин.
Цветков, не двинувшись с места, метнул на него злым взглядом:
- Я что - немецкий фельдшер?
Раненая нога немца, видно, кровоточила: на земле возле нее появилось влажное темное пятно.
- Сержант Цветков, перевяжите немца! - приказал Ванин тоном, начисто исключающим возражения.
Едва не сорвав плечами палатку, в блиндаж влез Пилипенко.
- Кого? Нэмця? Да вы жартуетэ?
Ванин, однако, молчал, не сводя глаз с санинструктора, и тот, наконец, взялся за сумку. Расстегнув ее, он достал оттуда остатки бинта, которым перевязывал меня.
- Вот, при свидетелях, - мрачно предупредил он. - Я был против.
Старшина сплюнул и недовольно затоптался у выхода.
- Я б его пэрэвязав! Хай бы здох, падлюка! Як нашы вид их здыхають.
Не отвечая старшине, Ванин потормошил немца, который, казалось, задремал. И вдруг он вскинул узкое худое лицо, рыбьи глаза его угрожающе сузились, губы скривились в какой-то неопределенной гримасе. Я не успел еще понять, что случилось, как Цветков взмахнул над головой бинтом и испуганно отпрянул назад, сильно толкнув Пилипенко. Оба они ударились о стену землянки, слегка зацепив и Ванина, который, однако, не сдвинулся с места.
- Вот гад!
- Дай ему, падле!
Пилипенко не очень ловко вскочил на ноги, куда-то рванулся Цветков. Плошка на стене едва не погасла. Залилась лаем Пулька. Однако немец не собирался ни драться, ни удирать: он лишь отбивался от собаки. Я видел его искаженное лицо и сжатые на земле кулаки, спиной он уперся в стену, держа наготове здоровую ногу.
- Сука! - вскричал Цветков уже с моим автоматом в руках.
- Тыркни ты ему! Шо з им важдаться! - кричал Пилипенко.
- Спокойно! - сказал Ванин и стал между ними и немцем. Привычным движением руки он поправил на себе тоненький ремешок планшетки. - Спокойно, фриц! Хочешь сдохнуть - ничего не выйдет. Цветков, бери бинт!
Ванин навалился на немца, сгреб его вместе с руками и придавил к земле лицом вниз. Немец задрыгал ногой в сапоге, прорыл каблуком земляную борозду на проходе и стих.
- Перевязывай!
- Я? - испуганно удивился Цветков.
- Ты, а кто же! - возмутился Ванин, удерживая немца. С заметной нерешительностью подступив к нему. Цветков содрал с раненой ноги пленного шерстяной носок и торопливо обмотал стопу бинтом.
