В этот вечер Хью не был настроен на встречу, но время… оно убегало. Сроки бурным потоком мчались к своему логическому завершению и там, на другом конце бегущей дорожки его ждали арест и тюремная камера.
Наконец, собравшись с мыслями, он вышел из квартиры, спустился по широкой лестнице к лифту и вскоре оказался на земле, в том месте, где люди обычно дожидаются своей очереди подняться в квартиры. Сейчас же там находилось с дюжину давно немолодых людей, мужчин и женщин, косо смотревших на сгорбившегося Хью, быстро прошедшего мимо них и направившегося к пустому такси. Водитель посмотрел в покрасневшие от работы глаза доктора, передал сдачу и задал формальный, давно надоевший ему самому вопрос.
— Куда?
— В «Киммер», — ответил доктор, тут же поймав озадаченный взгляд водителя.
Машина тронулась с места, потом приподнялась на воздушной платформе примерно на полтора метра и быстро понеслась вперед, минуя скопившиеся на земле пробки, загромоздившие все возможные подъезды к назначенному месту.
— Что нового, док?
Хью промолчал.
— Наверное, все плохо, раз в «Киммер» потянуло, — продолжал водитель, — я много слышал всяких баек об этом месте.
— Нда? — выдавил из себя Хью, пытаясь хоть как-то поддержать разговор и еще сильнее не привлекать внимание к своему не самому лучшему состоянию.
— Да глупости всякие.
— Сам то был там?
— Нет, — он покачал головой и немного сбавил мощности гудевших двигателей. Люфтваген заметно замедлился, но продолжал лететь над дорогой, проносясь мимо высотных домов, где горели окна квартир и рабочих кабинетов. — Но был один знакомый — странный парень, сам себе на уме, но умный, черт бы его побрал. Все хотел истины добиться. Искал ее. Говорил, что почти нащупал ее в какой-то формуле, уже был готов доказать ее, но по его словам в последний момент все будто ускользало из его рук; вырывалось, словно камень у этого… как его там… черт, забыл.
— Сизиф?
— Во! Да, именно это! — чуть было не закричал водитель. — Все бредил, как умалишенный какими-то формулами, доказательствами, гипотезами и прочей математической мишурой. Потом несколько раз побывал в этом баре и его как будто подменили. Мрачный стал, неуклюжий. Забывал какой сегодня день недели, число. Я даже сам удивился этому — математик, а в числах путается!
Люфтваген пролетел еще дальше и стал снижаться.
— Плохое это место, док.
— Почему ты так решил? Ты ведь там не был, только твой знакомый.
Машина опускалась все сильнее и сильнее, пока не приземлилась на асфальтовую дорогу, по обеим сторонам которой высились полумертвые и заброшенные долгострои. Света не было от слова совсем. Черное пространство разрезали только лучи автомобильных фар, да и то лишь некоторое время, после чего яркости банально не хватало и идти уже приходилось считай на ощупь.
