— Я знал, — говорил альбинос, укладывая обмякшее тело доктора на кресло. — Знал, что ты не остановишься и попытаешься обо всем узнать наверняка. Зря.
Хью не мог ничего ответить. Руки висели по краям, как плети. Ноги вообще не ощущались остальным телом. Только глаза изредка двигались по плавающему миру, будто по кораблю попавшему в сильный шторм и пробивавшемуся сквозь него к долгожданному штилю.
— Ты совершил ошибку, — его голос звучал как из металлической трубы, немного приглушенно, но все еще звеня. — Нарушил все гласные и негласные правила. Ты вторгся на территорию кладбища, ослушался сторожа, вырыл мою могилу, нарушив покой тех, кто спал уже очень-очень давно.
— Я… я — мычал доктор, пытаясь ворочать внезапно отяжелевшим языком. — Не… понимаю.
Альбинос ухмыльнулся. Его белоснежное, как будто натертое мелом, лицо растянулось и кожа на ней рассыпалась паутиной трещин, оголив под ней нечто инородное.
— У тебя были весомые причины беспокоить меня?
— Семья, — еще сильнее провыл Хьюго, попытавшись податься вперед.
— Причем здесь они? Их тут нет.
— Верни мне их.
Он задрал голову и рассмеялся. Подойдя к подвешенному телу выпотрошенной молодой газели, коснулся ее алого мяса, обмокнув указательный палец в кровь и сразу облизав.
— Ты просишь невозможного.
— Семья, — повторил Хью и слегка наклонился вбок. Он хотел встать, но ноги отказывались слушаться его. — Где они?
— Они там, где хорошо.
— Я хочу… их увидеть.
— Нет, — альбинос отрицательно покачал головой и приблизился к Хью. — У тебя был выбор, забыл?
— Я не получил того, чего хотел.
Альбинос пожал плечами.
— Что поделать, ничего в жизни не бывает так, как нам хочется. Даже я вынужден соблюдать правила и неукоснительно следовать им вопреки своим собственным желаниям.
— У тебя… и так… все есть. Чего же тебе… еще желать.
Он отмахнулся.
— Нет-нет-нет, это все не то. Крохи. Нищий не может считать себя богатым, доедая объедки с царского стола. Каким бы не было прекрасным блюдо и в какой посуде оно не подавалось, но когда ты подходишь к нему в числе последних, начинаешь чувствовать себя обделенным.
— Я не могу… ничего тебе… предложить. Я пришел сюда… чтобы просить.
В воздух полетел пепел. Миска с перетертыми углями подпрыгнула вверх, поддавшись удару руки, заставившей посуду взмыть над головой и вывернуть содержимое на головы, застывшее чуть выше как по мановению волшебной палочки.
Зрелище пугало Хью. Он не понимал что ему мерещится, а что происходит на самом деле. Альбинос ходил из стороны в сторону по комнате, поглядывал на него, потом снова куда-то пропадал, чтобы неожиданно появиться из ниоткуда. Его вид то менялся в считанные секунды, то становился привычным, словно тот знал его целую вечность и уже ничему не удивлялся. Когда разум потерял контроль над реальностью, альбинос хлопнул в ладоши, заставив пепельное облако рухнуть на пол, накрыв собой и его, и Хью.
