— Какая выгода для тебя? Никогда не поверю, что ты помогаешь человеку, чтобы отомстить собственному вождю.
— Он не мой вождь, — сухо ответил Горл. — Мой вождь Варгунг остался в пустыне. Он отец Шахгара, а этой сволочи никогда не достичь той власти, которой обладал Варгунг. Я подчиняюсь Шахгару лишь потому, что такова была воля его отца, отправившего нас на поиски нового дома. Но после смерти моего сына все кардинально изменилось.
— Все равно я тебе не доверяю, — сказал Трой.
— Я дам тебе время подумать над моими словами.
— А если ничего не получится?
— Ты все равно умрешь. В шахте ли с киркой, с мечом ли в бою… Выбор за тобой.
Горл встал из-за стола и покинул помещение. Кивнул охранникам, давая условный знак тем забрать Троя обратно в шахту.
Наживка была заброшена. Теперь оставалось ждать первой поклевки. Горл чувствовал, что его слова оставили неизгладимый след внутри Троя, а это значит, что в скором времени сомнениям того наступит конец. Горл услышит заветное согласие. И эти слова станут началом конца жизни бывшего короля.
Старейшина возвращался к замку в приподнятом настроении.
Скоро. Очень скоро он отомстит Шахгару за смерть Гиля.
Рисовал то, как принявший титул вождя Горл стоит на эшафоте, как закидывает над головой Шахгара топор, как сносит тому голову… Кровь. Хохот. Он сделал это! Он победил!
Горл засмеялся в голос. Шедшие рядом с ним охранники переглянулись, не понимая причин столь громкого смеха.
Скоро. Все должно произойти очень скоро.
— Ты уверен в этом, отец? Ведь все может пойти совершенно иначе. Он же человек, он может повести себя, как угодно, но только не так как надо. Разве нельзя обойтись в этом деле без его? Это бы придало нам больше уверенности.
— Абсолютно, сын. Трой уничтожит свою империю собственными руками и ими же подпишет себе смертный приговор. А мы? А мы получим все. Власть, деньги, рабов и королевство, которому нет, нету и не будет никогда равных.
* * *
События, которые произошли в лагере взбудоражили всех орков. Никто не остался равнодушным. Любое упоминание о поединке Варгунга со своим сыном тут же вызывало бурю обсуждений, доходивших иной раз и до оружия. Совет молчал. Они пока не знали, как реагировать на смерть вождя. С одной стороны, с точки зрения законов и обычаев все было сделано правильно, с другой же — был убит вождь. Убит прямо у них на глазах и без соблюдений формальностей поединка, его организации и подготовки, которая должна была сопровождать «смену власти».
