Русские и американцы. Про них и про нас, таких разных | страница 58



На момент работы над этой книгой я вижу, что скепсис в отношении России только растет. В начале 1990-х многие на Западе, да и немало людей у нас в России, полагали, что мы уже одной ногой ступили в семью свободных демократических стран, что вот еще чуть-чуть и мы навсегда расстанемся со своим прошлым. Но оказалось, что наше прошлое все еще крепко держит нас за руки. Все это, однако, не исключает каких-то отдельных договоренностей с американцами, но более тесного сотрудничества, не говоря уже о дружбе, пока ожидать не приходится.

Но вернемся в Америку. С высоты птичьего полета идеи, заложенные в Конституции, завораживают. Но если опуститься пониже и попытаться разглядеть детали, то окажется, что иные из них могли бы и не так уж сильно понравиться отцам-основателям. Они, вероятно, широко открыли бы глаза, узнав, что сегодня через налоги и другие сборы государство удерживает примерно половину того, что зарабатывают американцы. В их время на протяжении первых десяти лет после получения независимости федеральные власти США взимали налоги лишь на дистилляцию спирта, конные экипажи, рафинированный сахар, табак, корпоративные ценные бумаги, рабов, а также имущество, продаваемое с аукциона. По нынешним понятиям, ерунда какая-то, можно сказать, налог на роскошь. Но даже при этом один из основателей государства, Бенджамин Франклин, как-то воскликнул, что в жизни нет ничего неизбежного, кроме смерти и налогов.

Конструируя будущую республику, отцы-основатели в первую очередь заботились о том, чтобы минимизировать влияние государства на жизнь людей, а следовательно, максимально расширить границы свободы ее граждан. Но, если в Америке вопрос прав и свобод находится на вершине шкалы ценностей, как случилось, что страна докатилась до самой позорной страницы в своей истории – до маккартизма? Как могли американцы поступиться своими самыми чтимыми ценностями? Что же случилось тогда с Америкой?

Глава 9

Время большого позора

По иронии судьбы эпоха, получившая название в честь сенатора Джозефа Маккарти, началась задолго до его политической карьеры и закончилась отнюдь не сразу после его смерти. Сам же сенатор был только уродливым символом своего времени.

Звезда сенатора Маккарти взошла 9 февраля 1950 года, когда малоизвестный политик выступил с обличительной речью в адрес администрации Трумэна. Он заявил, что в Государственном департаменте США окопались коммунисты в количестве 205 человек. Откуда взялась эта цифра, так и осталось неизвестным. Однако его речь была растиражирована СМИ, а взгляды сенатора публично поддержаны многими политиками.