«Земля свободных и отважных» – это, возможно, самый популярный мем в истории Соединенных Штатов, с ним американцы рождаются и умирают. Так массовое сознание воспринимает свою страну уже не одно столетие. Но если слова об отваге сегодня соотносят больше с прошедшими временами, с эпохой колонизации континента, то представление об Америке как о свободной стране свободных людей уже давно вышло за рамки мема и стало частью культурного кода нации. Потому и звучит сейчас так же актуально, как и 400 лет назад.
Первые колонисты прибыли в Новый Свет с ощущением открывавшейся перед ними свободы своим трудом, своими потом и кровью заработать новую, возможно, более счастливую жизнь. Мечта о лучшей жизни манила людей. С каждым новым десятилетием поток европейских переселенцев все более разрастался. Экономика развивалась, набирая темпы. Отношения в обществе усложнялись, как усложнялось и понимание гражданских прав и свобод, принимавших все более отточенную юридическую форму, во многом заимствованную из английского общего права и созвучную протестантской этике. С обретением независимости бывшие колонии, объединившись в единое государство, в 1789 году приняли документ, который впервые в истории поставил четкие границы того, что власть обязана делать и чего она не может делать в отношении прав и свобод граждан Соединенных Штатов. Это были десять поправок к Конституции, которая была принята двумя годами раньше. Неофициальное название документа – Билль о правах.
В то время была принята концепция «естественных прав», то есть прав, вытекающих из природы человека, данных ему изначально, и в силу этого не зависящих от законодательного признания или непризнания их в конкретном государстве. Поэтому поправки были сформулированы не в позитивном плане предоставления каких-либо прав, а как запрещение ограничивать имеющиеся права. Билль о правах запретил ограничивать свободу вероисповедания, свободу слова и печати, право народа мирно собираться и обращаться к властям с петициями, право на охрану личности и имущества от необоснованных обысков и арестов. Был наложен запрет на ограничение целого ряда других прав. По большому счету это был своего рода общественный договор. Мол, раз уж без государства никак нельзя, мы, народ, идем на его создание, но только при условии, что оно берет на себя обязательства и готово к ограничениям, которые мы на него накладываем. Так понятия гражданских свобод и прав личности, выросшие из протестантской этики и английского права, обретшие специфические черты в силу стечения исторических обстоятельств и закрепленные в железном ложе Конституции, заняли самые видные места в американском пантеоне национальных ценностей.
