— Я не понимаю тебя, Ши-Бон! — Алик с трудом фокусирует взгляд на сожителе. — Неприятности нужно… э-э-э… выговорить, в смысле — выплеснуть, а то они забьют чакры, и тогда… э-э-э… Забьют и хана! Оно нам надо? Скажи? Не надо. Ты посмотри… э-э-э… на себя! Сбоку… в смысле — со стороны. Ты свободен, молод, ты… этот… профи! Свобода, между прочим, это состояние души. Есть люди, которым хронически не хватает! Денег, внимания… э-э-э… шмоток, наконец. Они не-сво-бо-дны! — Он пытается сунуть в рот скользкую шляпку гриба, но роняет на стол. — Черт! Взять твою бывшую, Веру, к примеру… Упаси бог! Все у тебя будет… и с работой… тоже! Чертов слизняк, не поймаешь! — Последнее относилось к ускользнувшей шляпке гриба.
Работа… Болевая точка Шибаева. После дурацкой истории со взяткой его списали по состоянию здоровья, пожалели дурака. Никто не поверил, что он взял этот чертов конверт с деньгами, но дело приобрело огласку и… Не пофартило, одним словом. И загремел Александр Шибаев из героев-оперативников в частные сыщики[2]…
— Не надоело? — перебивает Шибаев. — Может, хватит? — Он снова тянется за бутылкой.
Вера — бывшая жена Шибаева, которую Алик Дрючин не то чтобы побаивался, а, скажем, опасался. Она же его терпеть не могла и называла то «бледной спирохетой», то «бледной поганкой» — в зависимости от настроения. Алик, разумеется, не оставался в долгу — не с открытым забралом, а за спиной, так сказать. Драться он не умел и не любил, особенно с женщинами, но в частных беседах с Шибаевым своего мнения не скрывал.
— Не понимаю, как ты мог с ней… э-э-э… в известном смысле? — вопрошал Алик, многозначительно вздергивая редкие бровки. — Это же… танк! Амфибия! В смысле — подводный танк. Верховный глав-но-командую… щий! Шаг в сторону — побег. Это же не женщина, это же… Не знаю! Жизнь за колючкой.
— На себя посмотри, — нехотя огрызался Шибаев. — Сколько ходок? Пять? Шесть? И все мимо кассы? Надо уметь. Не иначе, порча.
Алик Дрючин был женат четыре раза, и всякий раз, как выразился Шибаев, «мимо кассы». Но он не унывал, еще не вечер, говорил, какие наши годы. Он твердо уверен, что где-то там, за поворотом, его ждет прекрасная незнакомка и вообще впереди еще много интересного. Алик, в отличие от критического реалиста и скептика Шибаева, был романтиком и любил читать наизусть стихи, чем изрядно доставал сожителя. Шибаев знает: читает стихи, замечает луну и звезды — пиши пропало. Влюблен, расслаблен, можно брать голыми руками. Кто она, спрашивал Шибаев. О чем ты, притворно удивлялся Алик. Не надо нас дурить, отвечал Шибаев…
