Я удивился. Стыд был совсем не в характере детей леса, наплевательски относившихся ко всем живым существам, кроме себя самих.
Вздохнув, я постарался мягко успокоить девушку:
— Во-первых, тебе не поверят. Во-вторых, тебя убьют даже не за то, что ты напала на эльфов, а уже за одно то, что ты была с нами…
Я замолчал, не зная, что еще сказать. Не рассказывать же ей о заговоре, и о том, что заговорщики старательно заботятся о том, чтобы не оставлять свидетелей? Алориэль зашел уже слишком далеко, и он слишком боится, что его планы могут рухнуть. К тому же, будучи эльфом, он, как и все дети леса, тварь мстительная и упорная, и он не успокоится, пока не наступит ногой на наши остывающие трупы.
— Это вас арестовать надо! Вас! — гневно заорала магиня и стала дергать себя за волосы. — Зачем я бежала от стражи, ну зачем?! Надо было остановиться! Вас бы арестовали, а я вернулась бы домой! Ой, мама, мама, мамочка! Что ж делать? Что же мне делать?!..
Кажется, девушка начала понимать, что ее прежняя жизнь подошла к концу. И неизвестность впереди пугала магиню до дрожи в коленках, а отсутствие каких бы то ни было перспектив — ввергало в отчаянии. Я ее прекрасно понимал, поэтому просто стоял и молча ждал, когда приступ истерики закончится.
А когда причитания и дикие вопли сошли на нет, превратившись в тихие, сдавленные рыдания, я подошел к магине и приподнял за подбородок ее мокрое, залитое слезами лицо. Заглянув в карие глаза девушки, я тихо сказал:
— Все не так плохо как ты думаешь… сейчас нам надо будет покинуть Лагарик, но лишь на время, — я старался говорить как можно мягче и уверенней. — Скоро все снова будет по-старому… Понимаешь… — я закусил губу, стараясь подобрать слова, чтобы успокоить девушку, но одновременно не сболтнуть лишнего, чтобы не нагружать ее тайнами «мировых заговоров». — В общем, мы с побратимом направляемся в Харункрафт, чтобы убить одного… одну тварь. После его смерти все станет так, как раньше, и ты сможешь вернуться домой.
Светлика даже перестала всхлипывать. Она вытерла нос рукавом балахона и по-детски наивно, доверчиво посмотрела на меня.
— Правда? — с надеждою спросила девушка. Она так хотела мне поверить!
Мысленно обозвав себя последней крысой, я продолжил врать:
— Те эльфы, что преследовали нас, служат союзнику той твари, которую я хочу убить. Лишившись поддержки, он утихомирится и перестанет за нами охотиться… — я говорил это, хотя и знал что, пока Алориэль будет жив, он никогда не перестанет нас преследовать — слишком мстительная у эльфов была натура.
