* ЧАСТЬ 1. НЕУДАЧНИК *
ГЛАВА 1.
Светловолосый, голубоглазый Охо развалился в мягком кресле своей комнаты, глядя на небольшую пирамиду, занимающую центр лабораторного стола. Сейчас стол мало напоминал лабораторный: Охо убрал с него все лишнее и накрыл его зеленым сукном, и теперь его творение покоилось в умиротворенном одиночестве, свободное от всяких банок, склянок, осциллографов, пробирок и прочей сопутствующей утвари.
Молодой мужчина наслаждался уже одним только видом своего изобретения. Нет, не изобретения, и даже не творения, нет, - он создал чуть ли не самого Бога, ибо то, что стояло перед ним на столе, способно было исполнить любое желание своего родителя.
В течение пятнадцати лет, фактически отрешившись от окружающего мира, Охо просидел в своем домике, приютившимся в предгорье Альп, денно, а чаще нощно, работая над воплощением своей идеи в реальность. Все это время ему казалось, что мозаика воплощения, кубики которой он складывал, чудовищно сложна и непостижима, пока, наконец, несколько месяцев назад будто бы само собой не пришло простейшее решение, и теперь Охо посмеивался над этой простотой, постукивая пальцами по ручке кресла.
"Столько времени думать над очевидной вещью. Право - смешно! Но ведь никто не додумался кроме меня. Не зря говорят: все гениальное просто... А может, я - гений?" - Охо немного покраснел от этого полу утверждения, ибо что-то в нем шевельнулось навстречу последнему слову.
"Ладно, ладно - сбежал он от этого шевеления - шутка это, шутка!.. Однако, - переключились мысли ученого на то, что неизбежно притягивало и тянуло его к себе, - чтобы эдакое мне пожелать?".
Охо находился в состоянии эйфории после заключительного акта творчества, сознавая, как ученый, что прибор должен работать нормально, но с другой стороны, как человек, он боялся испытывать его. Удивительно, но боялся он не того, что прибор вдруг снова откажет ему в исполнении желания - к этому он привык за многие годы, - а как раз того, что тот возьмет да и выполнит это самое желание. То был какой-то древний, неосознанный страх, как будто нечто в глубине сознания предупреждало: сделай шаг и окажешься во власти неизведанной мощи.
Охо смутно догадывался о причинах такого ощущения. За пятнадцать лет, особенно вначале работы, он много раз спорил с собой и со своим единственно оставшимся другом о последствиях подобного изобретения, но исследовательское искушение не позволило ему внять увещаниям внутреннего голоса и словам Пирса.
