Конечно же, не только новичкам-старлеткам устраивал Джозеф Марчик судьбу. Его агентство «Стар Девелопмент» зажигало на голливудском небе добрую четверть светил — от косо мелькающих метеоритов до звезд первой величины. В Голливуде и Нью-Йорке у агентства были актерские школы, при них — две небольшие киностудии, 8 — 10 фотостудий и еще полсотни фотостудий по всей стране на договоре. Работали в агентстве классные педагоги актерского мастерства, сценической речи, да и опытные актеры и режиссеры не гнушались подработать. Но самой многочисленной группой были агенты — те, кто непосредственно опекал клиентуру. Те, кто сначала отбирал из толпы, определял к педагогам, находил работу в массовках, потом уговаривал приятелей-помрежей попробовать в эпизодах. Затем составлял для своих протеже договоры со студиями, затем вместе со сверхновой звездой поднимался на Олимп, платя по дороге дань прессе и имиджмейкерам. А уже потом становился частью новой солнечной системы, непрерывно кружась вокруг Светила, охраняя его пространство от нежелательных вторжений, обеспечивая ему контакты со всеми другими объектами Голливудской Вселенной, достойно принимая тепло и уклоняясь от протуберанцев…
Порой светила первой величины окружены чуть ли не десятком агентов. Один-два — заняты контактами со студиями, режиссерами, сценаристами, еще парочка — той же прессой, еще — подбором репетиторов, портных, парикмахеров, и так далее — до обеспечения самых элементарных бытовых нужд.
Имена агентов публике неизвестны. Их нет в титрах фильмов, в афишах шоу. Правда, разбогатев и не растеряв при этом тщеславия, они могут стать продюсерами лент. Но это уже другая ипостась, та, которая ни Джозефа Марчика, ни — потом — Гарри Пельца не привлекала. «Мне власть и собственность нужна, а слава — чушь она одна», — цитировал по этому поводу Шекспира старина Джозеф. То, что ему было нужно, он имел. Поместье в Беверли-хиллс, несколько дорогих машин, пару арабских скакунов и еще просторную конюшню, где вороные звались брюнетками, гнедые — шатенками, а сивые — блондинками. Джо любил женщин, и в его власти было их покупать, юных — объезжать, со зрелыми — участвовать в парадах, норовистых — обуздывать. На них он тратил много сил, мечтая кончить жизнь на самой красивой женщине Америки.
И такую он нашел, когда никто еще таковой ее не видел. Большим талантом Бог ее не наделил, но во всем остальном она, конечно же, была лучшим его творением.
