Кот, он же я, нырнул в темноту, которая лишила меня-ведьму возможности что-либо видеть. Но животное на инстинктах неслось стремительно вперёд, то высоко прыгая, то низко пригибаясь. Вскоре я снова могла видеть глазами животного, как он вспрыгивает на подоконник полуразрушенного дома и лапой отворяет оконную створку. Та легко поддаётся, пропуская внутрь дома.
— Идиоты! — Громкий крик заставил вздрогнуть и оступиться, шумно приземляясь на лапы в груду ненужного пыльного хлама. Почему-то никто не обратил на посторонние звуки внимания, продолжая увлечённо ругаться. — Какого чёрта вы в открытую напали на демона? Если он найдёт вас, то, клянусь, лично выпущу кишки. Такие тупоголовые шакалы мне и даром не нужны. — Каркающий яростный голос показался смутно знакомым. Я даже начала вспоминать, где могла его слышать, но…
Одним рывком меня выдернуло из тела животного. Рядом кто-то шумно выдохнул, заставляя вскрикнуть от страха. Совсем недавно лежала на прелом сене одна, а теперь… Рядом кто-то возвышался над моей маленькой тушкой, свёрнутой в клубочек. Коленки всё также были прижаты к подбородку, а руки обхватывали лодыжки, но расширившиеся очи смотрели вверх.
Надо мной неподвижной статуей возвышалось Его Величество, с сочувствием глядя в глаза.
— Вальдемара, извините, что так всё вышло, — император извинился, громко сглатывая слюну. Упаси демона мать, чтобы только дисфагией страдать не начал, а то такие заслуги мне ещё чего недоброго припишут. — Произошла чудовищная ошибка… Вместо настоящих преступников в темницу поместили Вас и даже не позаботились о еде и воде.
— Знаете, — хриплый ото сна и от начинающейся простуды голос заставил обоих поморщиться, давая понять, что с уборщицей Его Величества далеко не всё в порядке, — я бы сказала, что мне не привыкать, но это не так.
Хотелось так много всего сказать, но пришлось прикусить язык, так как предъявлять претензии и жаловаться правителю Аркараса было не самой лучшей идеей. Но мужчина прочёл всё невысказанное по моим покрасневшим глазам и печально улыбнулся.
— В качестве извинений я приглашаю Вас на ужин. — Дамириан протянул свою огромную руку мне, помогая встать.
Когда я поднялась, то поняла, что от правителя исходит почти осязаемый жар. Это была вовсе не горячка или температура на фоне ослабленного ранами организма, а всего лишь обыкновенное тепло живого тела, очень манящее. Кто знает, каких же трудов и внутреннего сражения мне стоило удержаться и не прильнуть к императору, согреваясь.
