В комнате стояла духота и резкий запах какой-то дезинфицирующей жидкости, похожий на запах самой смерти.
Дермот подошел к секретеру.
Так и есть: тут уже все тщательно вымыли. Поржавевшие пятна крови остались только на пресс-папье и на блокноте, в котором сэр Морис Лоуз сделал свои последние записи.
И нигде никаких следов разбитой табакерки. Свет лампы под зеленым абажуром падал на увеличительное стекло, ювелирную линзу и кое-как разбросанные перья и прочие писчие принадлежности. Дермот взглянул на блокнот, рядом с которым лежала выпавшая из рук владельца вечная ручка с золотым пером. «Табакерка в виде часов, некогда принадлежавшая императору Наполеону I» – было выведено в блокноте четкими красивыми буквами. Далее, после этого заглавия шел текст каллиграфическим почерком: "Эта табакерка была поднесена Бонапарту его свекром, австрийским императором в день рождения сына Наполеона, римского короля, 20 марта 1811 года. Размер корпуса – 2'1/4 дюйма в диаметре. Корпус золотой. Кольцо – якобы для часовой цепочки – тоже из золота. Цифры и стрелки выложены мелкими бриллиантами, в центре циферблата эмблема Наполеона, буква М…". За этим шли два кровавых пятна.
Дермот присвистнул.
– Вещица, – сказал он, – была, видимо, безумно дорогая.
– Дорогая? – почти завопил префект. – Да я же вам говорил!
– И ее разбили.
– Как видите, милый доктор. И еще я упоминал. – продолжал мосье Горон, – о ее любопытной форме. Видите, тут написано, что она была в форме часов.
– Каких часов?
– Самых обыкновенных часов! – тут мосье Горон вынул из кармашка и продемонстрировал свои собственные. – Более того. Когда сэр Морис показал табакерку членам семьи, они так и подумали, что это часы. Открывалась она… вот так. Обратите, пожалуйста, внимание, как поцарапан стол там, где пришелся удар убийцы.
Дермот положил блокнот на место.
Покуда смятенный префект не отрывал от Дермота глаз, тот повернулся и стал разглядывать каминные принадлежности возле белого мраморного камина. Повыше, над камином, висел бронзовый медальон с профилем императора Наполеона. Среди каминных принадлежностей теперь не хватало кочерги – орудия убийства. Дермот прикинул на взгляд расстояние. В уме его теснились и выстраивались догадки, перешедшие, наконец, в полную убежденность, что построения мосье Горона несостоятельны.
– Скажите, – начал он, – кто-нибудь из семьи Лоузов страдает плохим зрением?
– Ах ты, господи! – вскричал мосье Горон. – Семья Лоузов! Далась вам семья Лоузов! Послушайте, – он несколько сник, – мы тут одни. Нас никто не слышит. Можете вы мне объяснить, почему вы так уверены, что старика убил кто-то из них?
